Адвокатская этика (СИ)

— Всё элементарно, Ватсон! Ты раскрыл ей наш семейный секрет.

И вот тут-то я озадачился. Что-то не припоминал такого…

— Ты сказал ей, что я — твоя племянница.

Фу-х… выдохнул. А то ненароком подумал о другом.

Ленок заигралась в детектива, и чтобы скоротать время в ожидании курьера, я включился в эту забаву.

— А ты не думала, что я сказал лишь потому, что она не является членом нашей команды, не вхожа в коллектив, а, соответственно, не сможет тебя скомпрометировать?

Я выгнул бровь, бросая ей вызов.

— Не-е-е-е… — крутила головой, отказываясь принимать мою версию. — А ещё ты при ней разделся.

Ну, тогда, когда тебя облили кофе. А, значит, это было не в первый раз.

— А вот тут осечка, Ленок, — цокнул я. — Садись, два. Плохой из тебя детектив, учиться тебе ещё и учиться.

— Но с Ярцевой я оказалась права?! — хваталась за собственные догадки.

Любопытная кошка никак не отставала, и я признался:

— Права.

Лена довольно кивнула и села напротив меня. Поставила локти на стол, положила подбородок на раскрытые ладошки и мечтательно улыбалась. Я не мог не улыбнуться в ответ. Смотрел на неё с нежностью.

— Ты так похожа на свою бабушку — мою тётю. Такая же прозорливая, добрая.

Лене понравилось это сравнение. Она премило морщила носик, по-детски непосредственно раскачивалась на стуле.

— Тебе, кстати, от неё привет! — вспомнила Лена. — Вчера вечером разговаривала с ней по телефону.

— 0, спасибо! Надо будет тоже позвонить, — но, бросив взгляд на календарь, предложил иное: —

Или, знаешь что? Давай съездим к ней? Выберем какие-нибудь выходные и сгоняем.

М-м?

— Давай. У бабули и заночуем.

На том и сошлись. Упоминание о тётушке отдавалось теплом в продрогшей душе. Когда-то она стала единственным человеком, который поддержал меня и понял. Так странно, вроде бы она и моя мать — родные сёстры, но такие разные… Такие разные…

— Про мать что-нибудь рассказала? — изменившись в лице, задал я важный вопрос.

— Говорит, всё хорошо. Лекарства, которые ты прислал, помогают, боли стали меньше.

Я кивнул, скупо радуясь этой новости. Тоска тут же накрыла меня с головой и нужно было скорее переключаться на другую тему, но племянница не позволила мне этого сделать.

— Дядя Андрей, ты бы поговорил со своей мамой…

— Лен, — выдохнул я тяжело. — Думаешь, я не пытался? Десятки раз пытался. Но она меня на порог дома не пускала. Я гордый, принципиальный, но тогда наступал себе на горло, забивал на гордость и принципы, а она…

Я поджал губы, погружаясь в неприятные и болезненные воспоминания.

— Ладно, что уж там… — легонько хлопнул ладонью по столу и выдавил фальшивую улыбку. — Ты, главное, держи меня в курсе. Если ей нужны деньги, лекарства — сразу говори.

Лена погрустнела. Она очень переживала из-за меня и не умела этого скрывать, чем частенько обременяла.

— Она тебя на порог дома не пускает… — горестно произнесла, делая долгие паузы. — А ты ей деньги, лекарства… Неужели она не видит, какой ты?

— Она всегда видела только то, что хотела видеть. Ну а деньги… Лен, а кто ей ещё поможет? Я у неё единственный сын, и она у меня единственная. Другой матери у меня нет.

— Может быть, ты всё ещё надеешься? — Лена искала скрытый смысл в моих словах.

— Нет, Ленок. Ни на что я уже не надеюсь.

— Грустно это… — опустила она голову.

— Хорош хандрить! — подбадривал я её.

Эх, Лена, Лена. Добрая она, нежная, чувствительная. Даже боязно за неё. В жестоком и циничном адвокатском сообществе её просто съедят. Ей бы шкурой обрасти, да попрочнее.

— Столько лет прошло… — не унималась племяшка. — Может, стоит ещё раз попробовать?

Вдруг, твоя мама изменилась?

— Это утопия, Ленок. Люди не меняются.

— Неправда! — возразила она. — Меняются. Вот ты изменился. Совсем другой стал, буквально за один день. Вот как чувства меняют людей.

Я покачал головой, умиляясь и поражаясь. Какая же она ещё маленькая, наивная, жизни не нюхала.

— Лен, я остался прежним. Не я изменился, просто в жизни кое-что изменилось. А это не одно и то же, понимаешь?

Она смотрела на меня отрешённо. Не понимала. Ладно, придёт время, и жизнь научит видеть разницу.

— А как так вышло? — опять сделалась мечтательной. — Ты всегда был холоден, особо о женщинах не говорил, будто не любил никогда. А сейчас — всё иначе.

— Это не от меня зависит, Лен. От женщины. Бывает, нравится, хорошо с ней, но не цепляет. А тут так здорово совпало: и нравится… и цепляет.

Телефон зазвонил, и племянница тут же приняла звонок.

— Да, хорошо, уже выхожу, — завершив вызов, она поднялась и сообщила: — курьер звонил, наш завтрак приехал.

22

Андрей

День пролетел незаметно и уже под вечер я вернулся в квартиру без сил. Душ принимал непривычно долго. Упершись ладонями в стенку кабины, подставил голову горячим струям, надеялся, что они помогут снять усталость и напряжение.

Обернул полотенце вокруг бёдер, прошёл на кухню. Аппетита не было, и я без интереса открыл дверцу холодильника. Захлопнул, обернулся на плиту — на ней сиротливо стояла турка с недоваренным утренним кофе. Вылил в раковину мерзкую жижу, взглянул в окно, всё время думая об Ольге.