Аэлита. Повесть

- Преследовать Тускуба бесполезно. Сядьте и ешьте, сын неба. - Гор, морщась, достал из-под одежды красноватую, как перец, пачку сухой хавры, засунул её за щеку, и медленно жевал. Глаза его покрылись влагой, потемнели, морщины разошлись. - Несколько тысячелетий тому назад мы не строили больших домов, мы не могли их отапливать, - электричество было нам неизвестно. В зимние стужи население уходило под поверхность марса, на большую глубину. Огромные залы, приспособленные из прорытых водою пещер, колоннады, тоннели, коридоры - согревались внутренним жаром планеты. В жерлах вулканов жар был настолько велик, что мы воспользовались им для добывания пара. До сих пор на некоторых островах ещё работают неуклюжие, паровые машины тех времён. Тоннели, соединяющие подпочвенные города, тянутся почти подо всей планетой. Искать Тускуба в этом лабиринте бессмысленно. Он один знает планы и тайники Лабиринта царицы Магр, - «Повелительницы двух Миров», владевшей некогда всем марсом. Из-под Соацеры сеть тоннелей ведёт к пятистам живым городам и к более тысячи мёртвым, вымершим. Там, повсюду, склады оружия, гавани воздушных кораблей. Наши силы разбросаны, мы плохо вооружены. У Тускуба - армия, на его стороне - владельцы сельских поместий, плантаторы хавры, и все те, кто тридцать лет тому назад, после опустошительной войны, стали собственниками городских домов. Тускуб умён и вероломен. Он нарочно вызвал все эти события, - чтобы навсегда раздавить остатки сопротивления… Ах, золотой век!… Золотой век!…

Гор замотал одурманенной головой. На щеках его выступили лиловые пятна. Хавра сильно начинала действовать на него.

- Тускуб мечтает о золотом веке: - открыть последнюю эпоху Марса - золотой век. Избранные войдут в него, только достойные блаженства. Равенство недостижимо, равенства нет. Всеобщее счастье - бред сумасшедших, пьяных хаврой. Тускуб сказал: - жажда равенства и всеобщая справедливость - разрушают высшие достижения цивилизации. - На губах у Гора показалась красноватая пена. - Итти назад, к неравенству, к совершенной несправедливости! Пусть на нас кинутся, как ихи, - минувшие века. Заковать рабов, приковать к машинам, к станкам, в шахтах… Пусть - полнота скорби. И у блаженных - полнота счастья… Вот - золотой век. Скрежет зубов и мрак. И высшее наслаждение, упоение. Будь прокляты отец мой и мать! Родиться на свет! Будь прокляты!

Гусев глядел на него, шибко жевал папироску:

- Ну, я вам скажу, - вы дожили здесь…

Гор долго молчал, согнувшись на патронных жестянках, как древний, древний старик.

- Да, сын неба. Мы, населяющие древнюю Туму, не разрешили загадки. Сегодня я видел вас в бою. В вас огнём пляшет веселье. Вы мечтательны, страстны и беспечны. Вам, сынам земли, когда-нибудь разгадать загадку. Но мы - стары. В нас пепел. Мы упустили свой час.

Гусев подтянул кушак:

- Ну, хорошо. Завтра предполагаете что делать?

- На утро нужно отыскать по зеркальному телефону Тускуба и войти с ним в переговоры о взаимных уступках…

- Вы, товарищ, целый час чепуху несёте, - перебил Гусев, - вот вам диспозиция на завтра: вы объявите всему Марсу, что власть перешла к нам. Требуйте безусловного подчинения. А я подберу молодцов и со всем флотом двину прямо на полюсы, захвачу электромагнитные станции. Немедленно начну телеграфировать земле, в Москву, чтобы слали нам подкрепление как можно скорее. В полгода они аппараты построят, а лететь всего…

…Гусев пошатнулся и тяжело сел на стол. Весь дом дрожал. Из темноты сводов посыпались лепные украшения. Спавшие на полу марсиане вскочили, озираясь. Новая, ещё более сильная, дрожь потрясла дом. Зазвенели разбитые стёкла. Распахнулись двери. Низкий, усиливающийся раскатами, грохот наполнил зал. Раздались крики на площади, выстрелы.

Марсиане, кинувшиеся к дверям, - попятились, раздались. Вошёл сын неба, Лось. Трудно было узнать его лицо: - огромные глаза ввалились, - были темны, странный свет шёл из его глаз. Марсиане пятились от него, садились на корточки. Белые волосы его стояли дыбом.

- Город окружён, - сказал Лось громко и твёрдо, - небо полно огнями кораблей. Тускуб взрывает рабочие кварталы.

КОНТРАТАКА

Лось и Гор выходили в эту минуту на лестницу дома, под колоннаду: раздался второй взрыв. Синеватым веером взлетело пламя в северной стороне города. Отчётливо стали видны вздымающиеся клубы дыма и пепла. Вслед грохоту - пронёсся вихрь. Багровое зарево ползло на полнеба.

Теперь ни одного крика не раздалось на звездообразной площади, полной войск. Марсиане молча глядели на зарево. Рассыпались в прах их жилища, их семьи. Улетали надежды клубами чёрного дыма.

Гусев, после короткого совещания с Лосем и Гором, распорядился приготовить воздушный флот к бою. Все корабли были в арсенале. Лишь пять этих огромных стрекоз лежало на площади. Гусев послал их в разведку. Корабли взвились, - блеснули огнём их крылья.