Аэрофобия 7А

– Заброшенный промышленный комплекс, недалеко от района, где живет Неле.

Матс услышал сигнал, предупреждающий о том, что аккумулятор телефона садится, и быстро взглянул на дис плей.

Еще пятнадцать процентов.

– Она там? – возбужденно спросил он.

– Я собираюсь это выяснить. Но Матс, не лучше ли позвонить в полицию?

Матс сделал глубокий вдох и остановился посередине винтовой лестницы, которая вела вниз, в лобби первого класса.

– Нет, пока ты не будешь уверена, что Неле действительно там, – заклинал он ее.

– Послушай, это огромная территория. Там есть обветшавшая детская больница, мясоперерабатывающие фабрики, полуразрушенный хлев.

Идеальная игровая площадка для психопата.

– Поищи там такси, – сказал Матс и продолжил спускаться по лестнице.

– О’кей, отличная идея. А если я ничего не найду…

– Тогда позвони мне, прежде чем что-нибудь предпримешь. Когда ты будешь там?

– Примерно через двадцать минут.

Матс надеялся, что к тому времени он будет еще доступен, и отключился.

– Кайя!

Чего бы пилот не требовал от него, он просто должен был поговорить с ней. Да и что сделает Перейя? Не посадит же его на цепь. Матс кивнул темноволосой, очень худой стюардессе, которая, к счастью, покатила тележку с разнообразными журналами и газетами в сторону первого класса – вероятно, чтобы осчастливить страдающих бессонницей пассажиров свежей прессой. Когда она исчезла за шторой, он подошел к Кайе, которая никак не отреагировала на его оклик.

Она стояла перед стеклянным лифтом рядом с баром и сделала вид, что не слышала, как он подошел.

– Мне нужно с вами поговорить, – немного резко сказал Матс; он не мог терять ни минуты. Кайя указала на лифт.

– К сожалению, у меня больше нет для вас времени. Я должна вернуться в кабину для экипажа, доктор Крюгер.

– Куда?

– Помещение, в которое пассажиры не допускаются. Внизу, рядом с грузовыми отделениями. Это настоящий прогресс. Раньше у нас была лишь штора, которую мы могли задвинуть. А сейчас в нашем распоряжении маленькие, но запирающиеся кабины с кроватью и телевизором.

Кайя старалась говорить спокойно, но ее улыбка была такой же искренней, как у избитой женщины, которая боится новых побоев мужа.

– У вас все хорошо?

– Нет, доктор Крюгер. И вы это знаете.

У него не было плана, он не подготовил никаких фраз и поэтому с ходу задал мучивший его вопрос:

– Это вы только что были у меня наверху?

Она еще раз нажала на кнопку вызова лифта, хотя было слышно, что кабина уже движется.

– Пожалуйста, у меня сейчас перерыв. Я была в туалете и сейчас хотела бы снова прилечь.

Матс помотал головой. Он не мог так просто позволить ей уйти.

– Видео, последние кадры. Я должен знать, что за этим стоит.

– Зачем?

Хороший вопрос.

Решающий вопрос.

– Возможно, вас шантажировали. Уже тогда.

Взгляд Кайи стал холодным.

– Вы ничего не поняли, доктор Крюгер, – сказала она тихо, еле слышно.

Он взял ее за плечо и почувствовал, как от его прикосновения оно превратилось в лед.

– Поэтому я хочу с вами поговорить. Послушайте, Йоханнеса Фабера приговорили тогда к ста часам общественно-полезных работ. Он уверял, что не снимал того видео. И теперь я знаю, что он говорил правду.

– Почему?

– Потому что камеру держала женщина.

Он показал ей фото на своем телефоне, которое сделал с экрана телевизора.

– Видите женскую ногу? С камуфляжным лаком? Такой же в тот день был и у вас. И у двух других девочек из вашей банды. Тина умерла. Значит, это Амели сняла и опубликовала видео, я прав?

Двери лифта открылись.

– Нет, – энергично ответила Кайя, но взгляд выражал не уверенность, а скорее желание, чтобы все это было неправдой.

– Тогда расскажите мне, как все было.

Кайя вошла в кабину, но Матс вытянул руку, чтобы двери не могли закрыться.

– Зачем?

– Потому что я уверен, что этот человек – кто бы он ни был – и сегодня превращает вашу жизнь в ад.

Хочет превратить ее в ад! Для тебя, для меня и для всех на борту!

– Почему вы поцеловали насильника? И кто вас снимал? Что все это значит?

Матс задал этот вопрос в надежде, что ответы помогут ему понять, кто шантажист и какой у него мотив.

– Как я уже сказала. Вы абсолютно ничего не понимаете.

Кайя приложила карту с чипом к сенсору.

– Уже тогда ничего не поняли.

Сотовый Матса снова зазвонил, и он допустил ошибку – посмотрел на дисплей. При этом убрал руку от дверей, которые тут же закрылись.

– Вы и раньше меня никогда не понимали, – услышал он последние слова Кайи.

Застывшим взглядом она смотрела сквозь него, словно он был из стекла, а голос в телефоне уже спрашивал:

– Вы нашли оружие?

Матс нащупал в кармане коробочку с зубной нитью.

– Да.

– Дайте его ей.

Он посмотрел вниз. Увидел лишь серую пыльную крышку лифта и стальные тросы, на которых висела кабина. Кайя давно исчезла из поля зрения.

– Это уже не получится, – запротестовал Матс. – Она больше со мной не разговаривает. Сказалась больной и проведет остаток полета в зоне, куда пассажиры не допускаются.

– Хорошо, хорошо. Значит, ее психика снова лабильна.