Аэрофобия 7А

Она взяла в руку стакан с жидким никотином и поболтала его, как дорогое красное вино.

— Я не буду это пить, — запротестовал Матс.

— Вы это уже говорили, — улыбнулась Кайя, поднесла стакан к губам и выпила залпом.

Матс побледнел.

Затем она открыла свой сотовый и несколько раз нажала на одну и ту же кнопку, пока на раздался длинный звуковой сигнал.

— Так. Наши разговоры удалены. Ну тогда все, — попрощалась она, и ее улыбка исчезла. Осталась лишь печаль в усталых глазах. Выражение уверенности, что ее жизнь скоро оборвется.

— Зачем? — спросил Матс.

Шепотом. В шоке. И снова не получил ответа.

— Тогда я пойду, чтобы довести все это до конца.

Матс попытался встать, но кабельные стяжки не позволили ему подняться.

— Что вы имеете в виду? Эй, что значит «довести до конца»?! — крикнул он вслед. — Крушение самолета ведь никогда не планировалось, верно?

— Да, я это сказала, — ответила Кайя, стоя в дверях. — Я должна была знать. Но вы оказались слишком хороши, доктор Крюгер. Вы открыли мне глаза. И поэтому план изменился.

Глава 61

Еще 48 минут до запланированной посадки в Берлине

Змея снова вернулась. Она долго скрывалась, пряталась где-то в дальнем темном уголке его сознания, грелась его отчаянием и питалась его страхами. Но теперь очнулась ото сна и с новой силой заявила о себе.

Что она задумала? Кайя хочет устроить крушение самолета? Она вообще способна на это?

Матс чувствовал, как с каждым вопросом питон страха все сильнее сжимался вокруг его груди. Крепче, чем стяжки на руках и ногах.

Что я наделал? Какой механизм я запустил?

Если Кайя сказала правду, то крушение самолета никогда не было целью шантажиста — тогда это объясняло тот факт, что он сам находился на борту. А если судьба Неле никак не зависела от жизней сотен людей, то это будет лишь его вина, если катастрофа все-таки произойдет.

«Я должна была знать», — вспомнил Матс последние слова Кайи, которые могли означать лишь одно. Она была в курсе, понимала, что он попытается сломать ее психически. Сообщница, которая думала, что будет участвовать в шараде в качестве актрисы и выдержит его психологические манипуляции.

«Но вы оказались слишком хороши, доктор Крюгер».

Он сумел сделать непредвиденное и, вопреки всем ожиданиям, реактивировал психологическую травму Кайи. Вероятно, триггером стало видео, на котором он обнаружил то, что другие до сих пор не замечали. И сейчас Кайя действительно превратилась в ходячую ручную гранату, — чеку которой он выдернул, — и в этот момент искала на борту подходящее место. Чтобы там взорваться.

— Проклятье!

Матсу не хватало воздуха. Паника сжимала ему горло, давление в голове усилилось, словно он, как водолаз, погружался все глубже в океан своего страха. Уши болели, глаза слезились, и последнее напомнило ему о том, что только что попало в поле его зрения.

Сигарета!

На столе.

Кайя небрежно затушила ее и оставила черное прожженное пятно на светлом дереве.

Поспешно и дрожащими руками, без особого старания. И поэтому с кончика раздавленного окурка к потолку кабины поднималась едва заметная струйка дыма.

Она еще горит!

Хотя скорее это было тление — как воспоминание о настоящем огне, как умирающее эхо.

И тем не менее… Сигарета была его единственным шансом. Возможно, последним шансом в этой жизни.

Матс наклонился к столу, насколько позволяли стяжки, но это было бесполезно. Ему не дотянуться.

Сигарета лежала всего в двух сантиметрах от его подбородка, но это могли быть и два метра, результат не изменился бы: Матс не мог ее ухватить.

Он высунул язык к окурку, но все было бесполезно. К тому же с таким методом он рисковал вообще затушить сигарету.

Матс огляделся.

Стакан, пульт управления, бутылка с водой — все слишком далеко.

Он напоминал умирающего от жажды перед автоматом с колой. От злости Матс ударился головой о столешницу и громко закричал. В своем отчаянии он совсем забыл про сломанный нос. Ощущения были такие, словно он специально проткнул раздробленную перегородку отверткой.

Ему стоило труда не потерять сознание, и он даже засомневался, не лучше ли было выбрать обморок.

Интересно, Неле испытывает сейчас нечто похожее?

Нет, ей наверняка хуже. Ему оставалось лишь молиться, чтобы во время родов не возникло осложнений. Что кто-нибудь позаботится о ней и малыше. Но на этот счет у него не было надежды, когда он вспоминал фотографию и ее крик.

Матс тряхнул головой, словно пытаясь избавиться от жутких картинок. Потом моргнул и открыл глаза. Ему потребовалось какое-то время, прежде чем он заметил изменение.

Сигарета.

На столе.

Она сдвинулась. На несколько миллиметров, но в правильном направлении. Стол дернулся от удара головой, что сыграло решающую роль.

— О’кей, о’кей, хорошо, — сказал Матс, испытав эйфорию и забыв про боль.