Аэропорт

Она убрала пачку. Молчала. Пламя постепенно съедало бумагу и табак, оставляя после себя только серый пепел. Дым, извиваясь, поднимался вверх и растворялся в воздухе.

– Так кто же ты такой, раз из-за тебя задержали самолет?

Опять со своими расспросами. Лучше бы один стоял и не думал о сигарете. Ведь мысли материализуются. Любые мысли материализуются.

– Просто пассажир. Меня сюда привели, я не хотел. Мне надо в Лиссабон, а не в Милан.

– Абы кого не привели бы за ручку. Что-то ты скрываешь, – она усмехнулась, но как-то язвительно.

Пухловатый молодой человек отвернулся в сторону. Бесполезно что-то говорить. Лучше бы вообще не думал о сигарете. Постоял бы спокойно.

– Зачем в Лиссабон?

– Друзья позвали в гости.

– Раньше был в Риме?

– Не люблю Рим.

– Отчего же?

– Не знаю, не нравится.

– Я безумно люблю, а больше всего – де Треви, – дама особенно подчеркнула это название. Она как-то неестественно оживилась. – Вечерами там очень чудно – все эти фонари, людские гул, звуки фонтана. Так прелестно взять чашечку кофе и какой-нибудь дениш и сидеть – раньше часто так делала, когда приезжала. Еще рядом есть кафешка с мороженым – в Италии к мороженому относятся очень серьезно – где подают самый вкусный лимонный сорбет, – она томно вздохнула. – Вот бы не уезжать совсем.

– Ага.

– Вот бы не уезжать, – повторила она, – но уехать надо.

Сколько вещей в мире делается просто потому, что «так надо».

Дама медленно потягивала дымок, а сигарета обреченно тлела. Пухловатый молодой человек грузно стоял у стеклянной стены, не зная, чем себя занять. Он косился на даму и ее сильно укороченную сигарету.

В его руке вдруг почувствовался пакет. «Откуда он? Давно я его держу?» Он невольно встрепенулся. Отчего-то мурашки пробежали по телу. Он не помнил, чтобы брал с собой какой-нибудь пакет. Сжал ручку еще крепче. «Что я туда положил? Надо посмотреть. Забыл, дурак, что брал пакет». Он украдкой оглянулся на серенький чемоданчик: все так же стоит на месте с задранной кверху ручкой.

– Путешествуешь налегке?

– Что?

– У тебя мало вещей.

Пухловатый молодой человек снова поглядел на чемодан и пакет.

– Ну да, к друзьям.

Они помолчали немного.

– А вы много раз были в Риме?

Разговор, как ни странно, чуть расслаблял.

– Много раз.

Дама докурила сигарету. Она держала погасший окурок и глядела в сторону, постукивая указательным пальцем свободной руки по щеке.

– Все же нехорошо, что из-за тебя задержали самолет. У людей дела.

– Я сожалею, я не знал.

– В следующую поездку обязательно посети де Треви.

Она метнула окурок в урну, жиденько улыбнулась куда-то в сторону и вышла. А он остался в курилке, опять весь взмокнув. Хорошо, что на нем была белая футболка, на которой не видно пятен пота. «Что же я положил в пакет?»

Он бегло оглядел зал. Беспокойный мужчина все копался в тарелке. Рядом с ним – парень. Девушка и ее спутник болтали друг с другом. Молчаливый мужчина до сих пор не разжимал рук на груди. Дама захватила бокал и подошла к барной стойке.

Пухловатый молодой человек опустил голову вниз и выдохнул.

Голос дамы заставил тут же поднять голову обратно: ее тон все повышался и становился слышен даже за закрытой дверью. Она трясла бокалом.

Она что, просит вино? Боже… А работник только руками разводит. Он не наливает ей мое вино? Вот черт, зачем я вообще пошел за этой итальянкой? Послал бы ее и летел бы себе в Лиссабон прямым рейсом. Вот черт!

Он отвернулся – не знал, куда себя деть. Со всех сторон за ним будто наблюдали. А он стоял с этим дурацким пакетом, взмокший и недоумевающий. Дама сильнее повышала голос.

Провалиться бы всему этому аэропорту! Зачем я вообще уехал из Флоренции? Они ведь мне даже не друзья. Сто лет не виделись, и еще столько же бы прожил без них. Черт!

Со злости он махнул пакетом и почувствовал на дне что-то тяжелое. Тревожно обернулся: все были заняты своим делом. Тогда он аккуратно раскрыл ручки. Похоже на кофту. Темная, на застежке. Маленького размера. Запустил руку. Мягкая, хлопковая. Залез глубже. Снова мягкое. Темные штаны. Под ними нащупывалось нечто твердое. Продолговатое. Он сдвинул кофту и штаны вбок и увидел нож. Оцепенел на мгновение и перестал дышать. Отпустило. Железный нож. Толстое лезвие чем-то испачкано. «Что это?» Не успел даже ковырнуть его, как осознал, что это кровь. Закрыл пакет и поставил его у стенки. Зажмурил глаза. «Я не брал это. Пакет не мой. Это не мое». На веках заискрились огоньки. Он раскрыл глаза, почти ничего не различая. «Нет, она видела, что я держал пакет. Она подумает, что он мой». Он схватил его и инстинктивно прижал к себе. Картинка понемногу проявлялась, и он тревожно огляделся вокруг. Остальные не обращали на него ни малейшего внимания, поглощенные спором дамы и главного в костюме. Казалось, на улице резко поднялась температура. Градусов на тридцать. Солнце жарило беспощадно. Со лба текли ручьи. «Но не мой же пакет… Нет. Не может быть. Я приехал из Флоренции вчера. Поел в отеле. Да и вообще не выходил из отеля. Никакого мальчика у фонтана я не видел. Надо выпить».