Аэропорт. На грани катастрофы

– Вот что мы сделаем. Сейчас он примерно здесь. Мы направим его на широкий левый разворот с одновременным снижением до тысячи футов. Здесь я начну предпосадочный инструктаж, затем медленно заведем его над морем на заключительный. Ясно?

– Да, капитан, – кивнул диспетчер.

Триливен надел протянутые ему наушники с микрофоном.

– Есть связь с радарной? – спросил он.

– Да, сэр. Вот так.

Руководитель полетов заговорил в свой микрофон:

– Диспетчерская – всем транспортным средствам экстренной помощи. Полоса ноль восемь. Ноль восемь. Техническим транспортным средствам занять позиции один и два. Пассажирскому транспорту – позицию три. Всем машинам «скорой помощи» – позиции четыре и пять. Повторяю: ни одному транспортному средству не покидать место. Даю готовность.

Перегнувшись через панель управления, капитан щелкнул переключателем настольного микрофона. Рядом с его локтем завращались бобины магнитофона.

– Алло, Джордж Спенсер, – начал он спокойным и ровным голосом. – Это Пол Триливен. Я в диспетчерском пункте ванкуверского аэропорта. Как слышите меня? Прием.

Раздался голос Джанет:

– Да, капитан. Слышим вас хорошо. Прием.

– Десять миль. Курс 253, – сообщила по телефону оператор радиолокационной установки.

– Так, Джордж. Вы сейчас в десяти милях от аэропорта. Поворачивайте на курс 253. Сбрасывайте газ и начинайте снижаться до тысячи футов. Джанет, обеспечьте начало принятия предварительных мер безопасности для пассажиров. Никто из вас больше не подтверждает прием, если не возникает вопросов.

Поочередно убирая руки с колонки управления, Спенсер разминал затекшие пальцы. Он заставил себя улыбнуться Джанет:

– Занимайтесь своими делами!

Она сняла микрофон со стенки кабины и, нажав кнопку, произнесла:

– Внимание, уважаемые пассажиры! Прошу вашего внимания! – Ее голос дрогнул. Крепко сжав микрофон, она откашлялась. – Прошу всех занять свои места и пристегнуть ремни безопасности. Мы идем на посадку. Благодарю вас.

– Превосходно! – оценил Спенсер. – Как ни в чем не бывало! Покусывая нижнюю губу, она попыталась улыбнуться:

– Не совсем…

– Нет-нет, здорово, – настаивал он. – Хочу, чтоб вы знали… Я бы ни за что столько не продержался, если бы не… – Спенсер вдруг замолчал, плавно двигая педалями и штурвалом и ожидая отклика самолета на свои действия. – Джанет, – повторил он, не сводя глаз с креномера, – у нас не так много времени. То, о чем мы знали, должно рано или поздно случиться. Но я хочу быть уверен в том, что вы понимаете, почему я должен попытаться каким-то образом посадить самолет с первой попытки.

– Да, – тихо отозвалась она. – Я понимаю. – Она пристегнулась вокруг талии ремнем безопасности и, крепко сцепив руки, положила их на колени.

– Что ж, хочу поблагодарить вас, – помявшись, продолжил он. – Я с самого начала ничего не обещал, не буду и сейчас. Кто еще, как не вы, знает, какой из меня дерьмовый пилот. Но многочисленные круги над аэропортом мне не помогут. А кое-кому в салоне с каждой минутой хуже и хуже. Так что уж лучше… рискнуть.

– Я же сказала! – ответила Джанет. – Вам незачем объяснять. Он бросил на нее тревожный взгляд, опасаясь, что вдруг дал ей повод почувствовать свою слабость. Она следила за показаниями скорости, и лица ее он не видел. Отвернувшись, он посмотрел назад – на темные очертания крыла. Оно медленно описывало крохотный сегмент дуги, а на кончике его будто балансировали туманные серо-синие очертания гор с мерцавшими вдоль дорог фонарями. Под фюзеляжем проплывали заметные издалека яркие огни аэропорта. На таком расстоянии они казались до смешного малы и напоминали небрежно брошенное ожерелье из красных и янтарно-желтых бусин.

Он чувствовал, как колотится его сердце: его тело инстинктивно готовилось к экстренной ситуации, словно бы понимая – остаток жизни мог измеряться уже минутами или даже секундами. Пытаясь выровнять самолет, он поймал себя на ощущении, что действует отстраненно, будто это он не он, а кто-то другой.

И услышал свой голос:

– Ну что ж, Джанет, вот и все. Начинаю снижаться.

Глава 11 05.25–05.35

Опустив бинокль, Харри Бердик протянул его старшему диспетчеру.

Со смотрового балкона, опоясывающего диспетчерский пункт, двое мужчин еще раз взглянули на летное поле – топливозаправщики были убраны подальше, на посадочных площадках, ясно различимые в полутьме, стояли группы людей. Ровное урчание грузовиков с дальнего края аэродрома усиливало гнетущее напряжение, которым была пронизана атмосфера ожидания.

Бердик вновь прокручивал в голове план Триливена в поисках возможных оплошностей. Воздушное судно появится где-то в двух тысячах футов над ними и, постепенно снижаясь в длинном развороте над проливом Джорджия, пойдет на долгий заход на посадку, предоставляя пилоту максимум времени для расчета высоты и тщательной подготовки к приземлению.