Аэропорт. На грани катастрофы

– Как только позволит вам груз горючего, – продолжал метеоролог «Транс-Америки», – я бы рекомендовал лететь на высоте тридцать три тысячи футов.

Второй пилот сверился с графиком: 731-ТА сможет забраться на такую высоту лишь после того, как они сожгут определенную часть своего большого запаса горючего.

Через несколько минут второй пилот доложил:

– Мы сможем достичь высоты в тридцать три тысячи футов где-то возле Детройта.

Энсон Хэррис кивнул. Его шариковая ручка с золотым наконечником стремительно летала по бумаге – он заполнял план полета, который через несколько минут передаст на КДП. После этого КДП сообщит, может ли самолет лететь на выбранной им высоте, и если нет, то предложит другую. Вернон Димирест, который обычно сам занимался своим планом полета, пробежал глазами заполненный Хэррисом бланк и подписал его.

Подготовка к отлету рейса два, казалось, шла хорошо. Похоже, что, несмотря на буран, пассажиры, вылетающие рейсом «Золотой Аргос», которым так гордится «Транс-Америка», вовремя отправятся в свой далекий путь.

Когда три пилота подошли к самолету, у входа их встретила Гвен Мейген.

– Вы слышали? – спросила она.

– О чем? – спросил Энсон Хэррис.

– Задержка на час. Об этом только что сообщили контролеру на выходе.

– А, черт! – вырвалось у Вернона Димиреста. – Вот проклятие.

– Судя по всему, – добавила Гвен, – многие пассажиры еще находятся в пути. Должно быть, из-за заносов. Кое-кто из них звонил сюда, и диспетчер по отправке решил дать им добраться.

– Значит, и посадку тоже решили задержать? – спросил Энсон Хэррис.

– Да, капитан. Рейс не объявлен. И не будет объявлен еще по крайней мере полчаса.

– Ну что ж, – передернул плечами Хэррис. – Будем отдыхать. – И он направился к пилотской кабине.

– Я могу вам принести кофе, если хотите, – предложила Гвен.

– Я лично выпью кофе на аэровокзале, – сказал Вернон Димирест. И, обращаясь к Гвен, добавил: – Не хотите пойти со мной?

Она помедлила:

– Что ж, пожалуй.

– Идите, идите, – сказал Хэррис. – Мне кофе может принести какая-нибудь из ваших девушек, а времени у вас – вагон.

Через минуту Гвен, стуча каблучками, уже шагала рядом с Верноном Димирестом по отсеку «Транс-Америки», направляясь в центральный зал.

А Димирест тем временем рассудил про себя, что, может, оно и к лучшему – эта отсрочка на час. До сих пор все его мысли были заняты предстоящим рейсом, и он вообще не думал о Гвен и ее беременности. Но сейчас за кофе и сигаретами они продолжат начатый разговор и, быть может, удастся поднять вопрос об аборте. К обсуждению он пока еще не приступал.

8

Д. О. Герреро прикурил сигарету от еще тлевшего окурка. Несмотря на все старания сдержаться, руки его дрожали. Он страшно волновался и был до крайности напряжен. Как и раньше, когда он собирал свою бомбу, он чувствовал, как пот струйками сбегает у него по лицу и под рубашкой.

Волновался он из-за того, что попадал в цейтнот: времени до отлета рейса два оставалось очень мало. Оно утекало, как песок в песочных часах, и уже много-много песка ушло из стеклянной колбы.

Герреро сидел в автобусе, направлявшемся в аэропорт. Полчаса назад автобус вышел на шоссе Кеннеди, откуда, если быстро ехать, можно добраться до международного аэропорта имени Линкольна за четверть часа. Но шоссе, как и все остальные дороги штата, замело снегом, задерживавшим движение машин. Если они и двигались, то медленно, а больше вообще стояли.

Еще до выезда из города десятку пассажиров, сидевших в автобусе – а все они спешили на рейс два, – было сообщено о том, что вылет задерживается на час. Но при той скорости, с какой они двигались, они могли протащиться до аэропорта еще целых два, а то и три часа.

Поэтому в автобусе волновался не один Герреро. Многие, как и он, зарегистрировались на городской станции у стойки «Транс-Америки». Тогда у них еще был большой запас времени, но сейчас, из-за бесконечных задержек, они начали волноваться и вслух рассуждать, будет самолет ждать их или улетит.

От шофера ничего толком нельзя было добиться. В ответ на вопросы он говорил, что обычно, если автобус, выехавший с городской станции, опаздывает, самолет задерживают до его прибытия. Но в такую погоду всякое, конечно, возможно. Компания ведь может решить, что автобус застрял надолго – а такое вполне может случиться, – и отправить самолет. К тому же, добавил шофер, поскольку народу в автобусе немного, похоже, что большинство пассажиров на этот рейс уже находится в аэропорту. Так часто бывает, когда люди летят за границу, пояснил он: пассажиров провожают родственники, которые и везут их на своих машинах.

Словом, в автобусе только и разговору было – успеют они или не успеют, однако Д. О. Герреро сидел нахохлившись и молчал. Большинство пассажиров были, видимо, туристы. Исключение составляло лишь итальянское семейство – муж, жена и трое детишек, оживленно болтавших на своем языке.

– Вот что, друзья, – заявил через некоторое время шофер, – по-моему, вы можете не волноваться. Впереди вроде намечается просвет, так что, пожалуй, приедем в самый раз.

Однако автобус по-прежнему продолжал ползти.