Аэропорт. На грани катастрофы

– И швырнула ему в лицо расписание? – подсказала Таня.

Пэтси Смит кивнула – вид у нее был глубоко несчастный. Казалось, она вот-вот снова заплачет.

– Да. Сама не знаю, что на меня нашло, миссис Ливингстон… Я швырнула ему расписание через стойку. И сказала, пусть сам выбирает себе рейс.

– Надеюсь, – заметила Таня, – ты попала в него.

Девушка подняла на нее глаза. Теперь вместо слез в них уже появилась смешинка.

– Конечно, попала. – И, словно что-то вспомнив, хихикнула: – Вы бы видели его физиономию! Он был потрясен. – Лицо ее снова приняло серьезное выражение. – А потом…

– Я знаю, что произошло потом. Ты разрыдалась, что вполне естественно. Затем тебя отправили сюда, чтобы дать выплакаться. Ну а теперь возьми такси и поезжай домой.

Девушка в изумлении уставилась на нее:

– Вы хотите сказать… это все?

– Конечно. А ты что, думала – тебя сейчас уволят?

– Я… я не знаю.

– Мы будем вынуждены тебя уволить, Пэтси, хоть нам это и очень неприятно, – заметила Таня, – если подобная история повторится. Но ты ведь больше не будешь, правда? Никогда?

Девушка решительно замотала головой:

– Нет, не буду. Не могу объяснить почему, но я твердо знаю, что во второй раз такого не сделаю.

– Тогда поставим на этом точку. Если, конечно, тебе не хочется узнать, что произошло после того, как тебя увели.

– Очень хочется.

– Один из стоявших в очереди подошел к стойке и заявил, что все слышал и видел. У него есть дочь такого же возраста, как ты, сказал он, и если бы кто-то разговаривал так с его дочерью, он бы собственноручно расквасил ему нос. Тогда другой человек из очереди – он оставил свою фамилию и адрес – сказал, что, если тот нахал на тебя пожалуется, пусть его известят и он засвидетельствует, как все было на самом деле. – Таня улыбнулась. – Так что, как видишь, на свете есть и славные люди.

– Я знаю, – сказала Пэтси. – Их не много, но когда попадается такой милый, приятный человек, хочется обнять его и расцеловать.

– К сожалению, нам этого нельзя – как нельзя швырять в пассажиров расписанием. Мы должны ко всем относиться одинаково и быть вежливыми, даже когда пассажиры не очень-то вежливы с нами.

– Конечно, миссис Ливингстон.

С Пэтси Смит все будет в порядке, решила Таня. Девушка не станет подавать заявление об уходе, как это делали другие, попав в подобную передрягу. Более того, сейчас, успокоившись, Пэтси словно прошла закалку, а это еще пригодится ей в будущем.

Да, подумала Таня, одному богу известно, сколько нужно выдержки, да и твердости, для того чтобы работать с пассажирами – на любом посту.

Взять хотя бы службу бронирования.

Она понимала, что сотрудникам этой службы в городских отделениях достается, наверное, еще больше, чем тем, кто работает здесь, в аэропорту. С тех пор как начался буран, им пришлось оповестить по телефону несколько тысяч пассажиров о задержках и изменении расписания. Заниматься этим никто не любит, поскольку подобные звонки неизменно вызывают раздражение и нередко кончаются перепалкой. Такое впечатление, будто задержка вылета или прилета вдруг пробуждает дремлющий в человеке инстинкт дикаря. Мужчина ни с того ни с сего обрушивает на незнакомую женщину поток оскорблений – даже люди, обычно вежливые и мягкие, становятся язвительными и грубят. Хуже всего почему-то иметь дело с теми, кто летит в Нью-Йорк. Сотрудники отказывались предупреждать по телефону пассажиров на Нью-Йорк о новых задержках или отменах рейсов – лучше лишиться места, чем подвергать себя граду оскорблений, которые, они знали, обрушатся на них. Таня частенько задумывалась над притягательной силой, которой обладает Нью-Йорк и которая словно бацилла поражает всякого, кто стремится туда: стоит человеку собраться в путь – и он уже умирает от желания побыстрее добраться до цели.

Таня знала, что, когда сегодняшняя лихорадка спадет, многие подадут прошение о расчете – и из службы бронирования, и из других служб. Так бывало всегда. Будет и несколько случаев нервного расстройства – преимущественно среди девушек помоложе, более остро реагирующих на бестактность и грубость. Не так-то просто всегда быть вежливой, даже если ты имеешь хорошую тренировку.

И, думая об этом, Таня порадовалась, что сумела успокоить Пэтси Смит и девушка теперь уже так не поступит.

В дверь постучали. Она приоткрылась, и на пороге появился Мел Бейкерсфелд. Он был в меховых сапогах, с теплым пальто, перекинутым через руку.

– Я проходил мимо, – сказал он. – Могу зайти позже, если вы заняты.

– Нет-нет, заходите. – Таня радостно улыбнулась при виде его. – Я скоро освобожусь.

Она внимательно смотрела на Мела, пока он шел к ней, и подумала: «У него усталый вид». Потом снова повернулась к девушке, заполнила бланк и протянула ей.

– Передай это диспетчеру такси, Пэтси, он отвезет тебя домой. Отдохни как следует и выходи завтра на работу. Надеемся увидеть тебя бодрой и жизнерадостной.

Когда девушка ушла, Таня повернулась на вращающемся кресле лицом к Мелу и весело сказала:

– Ну а теперь здравствуйте.

Мел сложил газету, которую принялся было просматривать, и улыбнулся:

– Привет!

– Получили мою записку?