Аэроторпеды возвращаются назад

В первую очередь, как сообщали газеты, желтоимперская эскадра перерезала сообщение СССР с Сахалином и высадила десант на Камчатском побережье; главные же силы эскадры направлялись во Владивосток, чтобы бомбардировать город и заставить его сдаться, а советскую армию — вытеснить в Сибирь.

В то же время к советской границе двинулись хунхузские армии; по сообщениям газет, они поставили себе целью вернуть хунхузскому государству Уссурийский край, каковой, мол, издавна являлся его собственностью. Правда, газеты ни слова не писали о последствиях этих военных выступлений. Однако факт оставался фактом: СССР был окружен со всех сторон и вынужден защищаться как на западе, так и на востоке…

Генерал Ренуар прочитал газетные сообщения с большим интересом и позволил себе весело улыбнуться собственным мыслям. Затем он нажал кнопку звонка и отдал приказ вошедшему часовому.

Вызовите лейтенанта Гордона, лейтенанта Райволу и лейтенанта Гагарина, — сказал он.

Генерал Ренуар словно забыл о своем дурном настроения, читавшемся во всем его облике с того момента, когда он вернулся с заседания, на котором член Совета «Заинтересованных Держав» маршал Кортуа так решительно и негативно высказался о новых, так называемых современных средствах механизированной войны. Генерал Ренуар даже насвистывал что-то сквозь зубы, когда в кабинет вошли вызванные им офицеры.

Прошу садиться. У меня к вам небольшой, однако же достаточно важный разговор, — обратился он к ним, подвигая к Гордону и Райволе ящичек с сигарами (Гагарин имел привычку курить только сигареты) и внимательно, по очереди, оглядывая каждого. Лицо Райволы было таким же холодным и суровым, как и всегда. Генерал Ренуар заранее знал, что этот каменный финн воспримет все услышанное как твердый приказ и аккуратно выполнит его, как всегда исполнял любые распоряжения профессора, а затем генерала Ренуара.

Гагарин заметно волновался. Его тонкое, словно резное лицо было мрачным, губы сжаты, под глазами легла синяя тень. Очевидно, что-то тревожило, беспокоило его, мешало размеренной работе.

Дик Гордон, третий и самый младший, был как всегда спокоен и выдержан; однако, генерал заметил, что и Гордон словно бы изменился. Он повзрослел, глаза приобрели стальной отблеск, движения стали увереннее: уроки фронтовой службы давали о себе знать — в частности, день неудачного наступления и бегства старого генерала Древора.

Так рассудил генерал Ренуар, хорошо умевший делать определенные выводы из своих наблюдений. Он подождал еще с минуту, пока над столом не поплыли сизые облака ароматного сигарного дыма — и только тогда начал говорить.

Надеюсь, господа, вы уже читали сегодняшние вечерние газеты?. И без моих объяснений ситуация хорошо вам известна. Советский Союз находится в осадном положении. Помощь Желтой империи вполне логична и своевременна: желтоимперское и хунхузское наступления оттянут некоторую часть энергии и внимания большевиков на Дальний Восток. Пусть попробуют защитить все свои границы этими голубыми лучами.

Генерал Ренуар злобно усмехнулся: видно, воспоминание о лучах, отбивших его воздушный удар, было для генерала не из приятных…

Я позволю себе на минутку вернуться к нашей неудаче на северном фронте, — продолжал он. — Целиком понятно, что нашему отряду тогда просто не повезло. Недооценив состояние обороны участка, мы пошли в наступление без проверки, положившись лишь на агентурные сведения. Тогда мы просчитались. Учитывая общее состояние советской пограничной обороны, достаточно хорошо выявленное в последние дни…

Ренуар сделал небольшую паузу, глядя в лицо Дику; но тот смотрел в сторону, на завитки дыма.

Теперь ясно, что наш участок границы, вероятно, был лучше прочих подготовлен к обороне, — продолжал генерал. — Я совсем не уверен, что аналогичная защита существует еще где-либо и, во всяком случае, на больших участках фронта. Итак… вспомним, что западная граница Советского Союза простирается на тысячи километров и от любой точки северного участка этой границы до Москвы опять же не более тысячи километров… То, что не дало успеха в первый раз, может увенчаться заметным успехом сейчас. Надеюсь, вы меня понимаете?

Молчание безусловного согласия было ответом.

Короче говоря, мы готовимся к повтору нашей воздушной атаки, но в другом районе и с иной организацией дела. Насколько мне известно, у вас все в порядке, не так ли?

Три головы почтительно склонились.

У меня не было сомнений на этот счет. Однако есть некоторые вопросы к каждому из вас. Лейтенант Райвола, вы получите у моего секретаря папку с разработанным планом атаки. Надеюсь, вы ничего не будете иметь против, если я попрошу вас детализировать общий план и выделить из него задачи для каждой группы?

Райвола встал:

Я к вашим услугам, господин генерал.

Что-то каменное чувствовалось в его стройной фигуре: автоматизированные движения, механические повороты головы, а главное — эта застывшая неподвижность лица…

Очень рад, лейтенант Райвола, — ответил генерал Ренуар, — вы свободны.

И затем, когда каменный финн ровными шагами покинул кабинет, генерал обратился к Гордону: