Афера

– Спасибо Богу за них.

– Бесперебойная поставка.

– Знаешь, а ведь это все безумие. И совершенно ненадежно.

– Твоя правда, но такой рэкет может длиться долго. И он, безусловно, лучше, чем то, что у нас было.

Марк сделал глоток, шумно выдохнул и закрыл глаза.

– Дороги назад все равно нет, – сказал он. – Мы нарушили слишком много законов. Несанкционированная практика. Уклонение от налогов. И, полагаю, какие-то статьи трудового законодательства. А если мы присоединимся к коллективному иску против Свифта, можно и это добавить к списку.

– У тебя есть сомнения? – спросил Тодд.

– Нет. А у тебя?

– Нет. Но меня беспокоит Зола. Порой у меня бывает такое ощущение, будто мы силой втянули ее во все это. Сейчас она очень уязвима и напугана.

Марк открыл глаза и вытянул ноги.

– Это правда, но, по крайней мере, сейчас она чувствует себя в большей безопасности. У нее есть надежное укрытие, а это важнее всего. Она стойкая девушка, Тодд, ей пришлось пережить больше, чем мы можем себе представить. И сейчас она там, где сама пожелала быть. Она нуждается в нас.

– Бедная девочка. Сегодня вечером она встречалась с Рондой и сообщила ей, что хочет взять академический отпуск на один семестр, что не может сейчас сосредоточиться на занятиях в юридической школе и на адвокатском экзамене. Ей показалось, что подруга купилась. А я поговорил с Уилсоном и сказал ему, что мы с тобой в конце концов вернемся к занятиям, но нам нужно время, чтобы прийти в себя. Он огорчился, но я заверил его, что с нами все в порядке. Может, эти двое теперь оставят нас в покое?

– Если мы будем их игнорировать, они скоро о нас забудут. У них есть дела поважнее.

– Так же, как и у нас, – наши новые карьеры. Теперь, когда у нас есть клиенты, придется оказывать им услуги. Мы обещали этим людям избавить их от тюрьмы и снизить суммы штрафов. Но если у нас не всегда получится выполнить обещания, то, заметь, мы будем не первыми адвокатами, которые слишком много сулят. Возьмем гонорары и пойдем дальше.

– Ты говоришь как настоящий уличный шулер.

– А это и есть теперь моя работа. Все, иду спать.

Этажом ниже Зола тоже не спала. Она сидела в своей хлипкой кровати, подложив под спину подушки и укрыв ноги пледом. В комнате было темно, свет исходил только от экрана ноутбука.

Ее долговым советником была женщина по имени Тилди Карвер, которая работала в сервисной компании ЛоунЭйд неподалеку от Чеви Чейза. На протяжении всей учебы Золы мисс Карвер была очень любезна, но по мере приближения к окончанию юридической школы тон ее менялся. В тот день, когда Зола сидела в зале суда и делала заметки, она получила еще одно электронное письмо от мисс Карвер:

Дорогая мисс Маал,

когда месяц назад мы связывались с Вами в последний раз, Вы готовились к выпускному семестру. В то время Вы без оптимизма смотрели на ситуацию с поиском работы. Не сомневаюсь, что с приближением окончания учебы Вы ходите на множество собеседований. Не могли бы Вы сообщить мне последние сведения о Ваших рабочих перспективах? С нетерпением жду от Вас письма.

Искренне Ваша,

Тилди Карвер,

старший долговой советник.

P.S. Последнее поступление от 13 января 2014 года: $32 000; общая сумма долга с учетом процентов – $191 000.

В надежной безопасности своего нового убежища Зола не отрываясь смотрела на «общую сумму долга» и качала головой. Ей все еще трудно было поверить, что она добровольно ввязалась в систему, которая позволяла таким, как она, занимать столь крупные суммы, притом что мысль о возможности их возврата была просто абсурдом. Конечно, теперь ей не нужно больше беспокоиться о возврате долга, но и ее новое положение тревожно. Это неправильно – просто сбежать и свалить всю вину на систему.

Ее партнеры понятия не имели о том, насколько велик ее долг. Они знали, что Зола занимала законные суммы, выплачиваемые правительством, и невинно полагали, что любая программа, финансируемая Конгрессом, должна быть обоснованной и приемлемой. Теперь они ничего и не узнают, что немного утешало.

Она напечатала: