Афера

— Да нет. Сами знаете, в такой час выходит полно народу, на работу спешат. А вот не входил никто.

— И никто меня не спрашивал?

— Никто, — покачал головой Джонни.

— А ты когда заступил?

— На этой неделе я на кладбище работаю. Сюда пришел в полночь. Минут через пять появится Кармина, она сменит меня. — Джонни поднес поближе к глазам пухлую руку и посмотрел на часы «Ролекс».

Фэлкон тоже опустил на них взгляд. Какой там «Ролекс», подделка, конечно. Правда, тикают.

— Алексис когда нынче домой вернулась?

— Что, проверяете? — широко улыбнулся Джонни. — А знаете, мистер Фэлкон, на вашем месте я бы давно женился на этой женщине, пока кто-нибудь не опередил вас.

— Проверяю, проверяю. — Фэлкон с трудом выдавил из себя ответную улыбку. — Так когда все же?

— Да поздно, часа в три, наверное. — Привратник запнулся.

— Ну же, Джонни, не смущайся, что ты хотел сказать?

— Да не стоило бы, наверное, мистер Фэлкон, но...

— ...но все-таки стоит, потому что кто, как не я, выпишет тебе подарочный чек на Рождество?

— Ну да. — Привратник понизил голос. — Мне показалось, она немного перепила.

— Ясно. Спасибо, Джонни. — Фэлкон кивнул, стараясь изобразить на лице недовольство, потрепал привратника по плечу и направился к лифту.

— Только не передавайте ей, что я сказал вам, мистер Фэлкон, — крикнул ему вслед Джонни.

— Не беспокойся. — Фэлкон вошел в кабину и нажал кнопку десятого этажа. Двери сомкнулись, и лифт плавно пошел вверх.

Фэлкон потрогал зажатый под мышкой пластмассовый пакет. По пути из Питсбурга, устроившись в задней части салона, где почти никого не было, и прикрывая папки ладонью, едва появлялась стюардесса, Фэлкон читал и перечитывал бумаги. С той папкой, на которой написано «Семерка», все ясно — список членов общества. Ничего другого эти имена означать не могут. Глядя на свое отражение в гладко отполированных дверях лифта, Фэлкон невольно улыбнулся. Грэнвилл — из «Семерки». Чеймберс — из «Семерки». Борман и Уэнделл Смит — тоже из «Семерки». Даже не верится. Понятно, Борман вертит Южным Национальным, как хочет. Правила устанавливает Нью-Йоркский Резервный, а шериф свой парень. Что же касается Барксдейла, тот сделает все, что велит Борман. Ведь он целиком и полностью зависит от него, карьерой ему обязан.

Папка с надписью «ПМ — экология» самая объемистая. Тут речь идет о многочисленных обязательствах компании в сфере защиты окружающей среды, а также о ее подпольной деятельности по сокрытию отходов. Упоминается здесь о Джереми Кейсе и Томе Уэсте, которые сливали «Семерке» информацию, а потом заплатили за эту службу жизнью.

В папке «Недвижимость» просто содержатся сведения о собственности компании на территории США и приводится, судя по всему, ее совокупная стоимость — почти шесть миллиардов долларов. Что касается последней папки — «Лоудстар», — то из ее бумаг можно извлечь еще меньше. Лишь копия статьи об этой инвестиционной фирме и состав ее наиболее известных клиентов. И еще одно имя, отдельно, — Питер Лейн.

Ну и что все это означает? За чем они гоняются? А что, если ни за чем, может, это вполне невинные сведения? Фэлкон недоверчиво покачал головой. Вряд ли, слишком много совпадений накопилось.

Лифт начал тормозить. А откуда у Дженни телефон Резерфорда? Фэлкон вновь покачал головой. Объяснение есть только одно. Она работает на них. Этим людям надо за ним присматривать, и для этой цели они используют Дженни. Не удивительно, что она вдруг так разом сменила гнев на милость. И еще Фэлкон подумал о восьмистах долларах, которые обнаружил у нее в сумочке в гостинице «Времена года».

Двери открылись. Фэлкон вышел на площадку, направился к своей квартире, но вдруг остановился. А ведь Алексис тоже может работать на них. Издали то знакомство в клубе кажется каким-то подстроенным. И что-то слишком уж быстро она влюбилась в него. Похоже, он сам в паутину лезет, а паук поджидает его в собственной квартире. С другой стороны, Джонни ведь сказал, что после возвращения Алексис никто не приходил. А охрана в здании хорошо поставлена, незаметно в него не проникнешь. И все же надо соблюдать осторожность. И надолго дома не задерживаться.

Фэлкон вставил ключ в замок, тихо вошел в квартиру и так же, на цыпочках, проследовал в спальню. Алексис спала. Вырубилась, как Фэлкон и думал. Даже если бы Джонни ничего не сказал, ясно — накачалась накануне. Одежда разбросана на кровати и по полу. Рот широко открыт, по подушке расползается мокрое пятно. Так она дышит — тяжело, ртом — только после попойки. Вся комната пропахла алкоголем. Не скоро придет в себя. Оно и к лучшему.