Безусловно, в определённой степени Флю здесь прав, если иметь ввиду прямое осмысленное управление. Но ведь Докинз писал не об этом. Он писал об опосредованном управлении, которое неизбежно присутствует. Геном делает нас тем, что мы есть, прежде всего, по форме тела. И через это идёт «управление», т.к. именно это определяет наши дальнейшие действия и судьбу.
Известно, что геном живых существ (впрочем, не только живых) не очень сильно отличается. Например, геном свиньи и человека, человека и обезьяны и т.д. Если изначально ваш геном создал из вас не человека, а другое животное, что вы будете вынуждены всю жизнь жить и развиваться в форме этого животного, что неизбежно повлияет на все ваши дальнейшие действия.
Также, если ваш геном делает вас женщиной, вы всю жизнь будете думать как женщина и вести себя как женщина, а если ваш геном создал мужчину, вы никогда не будете задумываться о родах, вы будете думать, как мужчина. Это очень грубый, но довольно понятный пример того, что имел ввиду Докинз.
Точно так же можно разделить по геному и представителей одного пола, потому что гены влияют на очень многое в нашем организме, например, на характер. Так что эгоистичный ген способен на многое, ещё до формирования нашего сознания. Хотя и не на всё. Тем не менее, бытиё определяет сознание. А до формирования нашего сознания наше бытиё определяют гены.
Часть II. Моё открытие Бога
Глава 4. Паломничество разума
Здесь мы тоже видим, как из довольно правильного и непротиворечивого посыла Флю делает совершенно неправильный вывод:
Понятно, что его задача была в том, чтобы написать книгу, оправдывающую идею существования бога. И цель нам уже тоже ясна: получение премии. Отсюда становится совершенно понятен «догматический атеизм», названный «эндемичным злом», при полном игнорировании «догматического» теизма. А ведь догматы, прежде всего, именно в теизме, а не в атеизме.
Флю приводит среди прочих такой «догмат атеизма»:
Тут скрыт целый ряд не только логических, но и когнитивных ошибок, показывающих недостаточные знания у Флю в области фундаментальных наук. Или нарочитое незнание, притворство.
Во-первых, утверждая: «мы не можем признать» сверхъестественное, Флю не объясняет, почему наука не может признать сверхъестественное. Между тем, есть вполне разумное объяснение того, почему наука и атеизм не могут и не должны признавать сверхъестественное. Если бы Флю аргументировал эту невозможность, то не понадобились бы и дальнейшие объяснения. Но Флю, по незнанию, или умышленно этого не объясняет. У него получается, что атеисты не могут признать сверхъестественное просто из принципа, из чувства соперничества с теистами. В этом случае, конечно, получается догмат, которого в действительности просто не существует.