Афера на костях

Лицо Натальи Усовой было припухшее от слез и переживаний. Согласно отчету Андрюшечкина женщине было около сорока лет, но выглядела она гораздо старше – на весь полтинник. Хозяйка квартиры не препятствовала работе следователей и даже любезно пригласила их войти.

В коридоре квартиры валялись детские игрушки, в основном куклы.

– Это моей дочери, – пояснила Наталья. – Проходите на кухню.

На модерновой кухне в оранжево-желтых тонах было стерильно чисто – ни грязной посуды, ни пыли. Беспорядок создавали фотографии разновозрастной дочери, ими были усыпаны стол и подоконник.

– Это ваша дочь? – осторожно спросила Лера, усаживаясь на стул возле круглого стола, стоящего посреди просторной кухни. Она не решилась взять какой-либо из снимков в руки, чтобы не нервировать несчастную мать.

– Да, это моя Нюточка.

Наталья с нежностью дотронулась до фотокарточек на подоконнике и погрузилась в собственные мысли. На ней был домашний плюшевый костюм темно-синего цвета, он буквально висел на изнеможенной женщине, которая явно не злоупотребляла продуктами питания.

– Наталья, могу я задать несколько вопросов о том, что произошло? – Лера разговаривала мягко, но не выказывала жалости, понимая, как может раздражать неуместное сочувствие.

– Мне уже задавали вопросы…

– Я знаю. Следователя, который занимался вашим делом – Андрюшечкина, перевели на другое расследование, – врала Лера.

– Не обязательно выдумывать то, что смягчит горькую пилюлю. Он отнесся ко мне несерьезно с самого начала, и смотрел, как на идиотку…

– Я не буду смотреть на вас, как на идиотку. Начнем с чистого листа, хорошо?

Наталья кивнула.

– Если я правильно поняла, ваша дочь, умершая полтора года назад, провела с вами позавчерашний день…

Ярослав закашлялся, подавившись от удивления воздухом. Он притих в проеме кухни и терпеливо наблюдал за странным диалогом следователя и измученной горем женщины. Лера прочитала содержимое папки в машине молча и не посчитала нужным поделиться деталями дела Усовой. О мертвой девочке стажер услышал впервые и, естественно, не смог сдержать эмоций. Следователь Серебренко строго посмотрела на своего спутника, он виновато опустил взгляд.

– Я открыла глаза утром и мне показалось, что я слышу смех в ее комнате, – продолжила Наталья, как будто бы и не заметив реакцию Ярослава. – Я встала и пошла в детскую… Она была там! Моя девочка была там! Она кружилась посреди комнаты и смеялась!

По щекам женщины потекли слезы. Лера почувствовала тяжесть в груди, будто чья-то рука стиснула ее сердце.

– Как она попала в квартиру? Входная дверь была заперта?

– Дверь была закрыта… Это божье проведение! Чудо!

– Что было дальше?

– Я позвала ее, она остановилась, увидела меня и радостно захлопала в ладоши. «Мамочка! – закричала она. – Я так давно жду пока ты проснешься!».

Губы Ярослава сжались, над переносицей появилась складка. На его лице читалось: эта баба не в себе!

– Вы уверены, что это была именно ваша дочь? – продолжала Лера.

– Конечно! Я знаю своего ребенка! Я хочу, чтобы вы ее нашли! Они должны оставить ее мне!

– Кто ОНИ? – насторожилась Лера.

– Те, кто ее вернул. Я должна была отдать им деньги. Я собрала все что было, сняла с карты сто двадцать семь тысяч рублей. Может, этого им мало? Если надо, я продам квартиру! Пусть забирают все, – только бы она вернулась! Пусть она вернется ко мне!

Женщина начала рыдать с таким пронзительным воем, что присутствующим стало не по себе. Лера поспешно достала кружку из шкафа и налила фильтрованной воды из маленького краника над мойкой. Наталья отмахнулась и выбила кружку из руки услужливого следователя. Оранжевые кусочки разлетелись по всей кухне, истерика хозяйки квартиры набирала обороты.

– Скорую! – услышал Ярослав голос Леры, сквозь жуткие звуки и поспешно вышел в коридор, чтобы вызвать медиков.

Врач «скорой» – молодой мужчина возраста Леры, – был озлоблен из-за закрытого шлагбаума во дворе. Ни Лера, ни Ярослав, не додумались выйти во двор, чтобы с помощью брелка устранить преграду. Врач быстро осмотрел хозяйку квартиру, вколол ей успокоительное и выскочил в прихожку. Возмущенный Ярослав преградил медику выход, уточняя:

– Это все? Вы просто ее бросите?

– А чего еще вы от меня ждете? Я вколол ей лошадиную дозу успокоительного. Пусть поспит. И поест в идеале. Передайте это… кому-нибудь, – произнес равнодушно сотрудник «скорой», продолжив путь к двери, и громко добавил: – И пусть она обязательно покажется психиатру.

– Вот поэтому я не хожу в больницы! – проворчал недовольный Ярослав, закрывая входную дверь.

Из спальни вышла Лера. Она была сосредоточена на девочке-призраке и на сумме сто двадцать семь тысяч рублей.

– Нам нужно посмотреть видео с банковской камеры наблюдения, – произнесла она очень серьезно.

– Зачем? – растерялся Ярослав. Ему было очевидно, что даме нужен специалист в белом халате определенного профиля. Какой смысл подыгрывать больной фантазии Усовой?

– Наталья сказала, что за деньгами в банк она ходила в компании дочери. Думаю, видео все прояснит, – спокойно ответила Лера, разглядывая приятное лицо стажера, на котором считывалось недоверие.