Афера с вином

Дэнни потряс головой, отгоняя неприятное воспоминание, и по дороге в гараж привычно остановился, чтобы полюбоваться видом: на западе — Беверли-Хиллз, на востоке — Тай-таун и Литл-Армения, а далеко впереди, на юге, за тонущем в солнечном мареве городом — крошечные, похожие на детские игрушки самолетики в международном аэропорту Лос-Анджелеса. Может, и не самый красивый вид на свете, особенно если над долиной висит облако смога, но зато панорамный, очень дорогой и, главное, его собственный! «Это мое. Все здесь мое», — с удовольствием напоминал себе Дэнни, когда по вечерам любовался на бесконечную россыпь огней внизу.

Он протиснулся в уютное, пахнущее дорогой кожей и полированным деревом нутро «мерседеса» — середина пятидесятых, культовая модель «крыло чайки», за которой их мексиканский слуга Рафаэль ухаживает тщательнее, чем за музейным экспонатом, — и медленно выехал из гаража. Его путь лежал в офис на бульваре Уилшир, и по дороге Дэнни все еще размышлял о своем любимом погребе и о том, что эти недоумки из Малибу ему все равно никогда особенно не нравились.

От частностей он постепенно перешел к общим рассуждениям о собственническом инстинкте и радостях обладания и тут вынужден был признать, что в его случае эти самые радости заметно меркнут, если не подпитываются восторгами и даже завистью окружающих. Ну что за удовольствие владеть чем-нибудь ценным, если не можешь этим похвастаться? Ему ведь не приходит в голову держать свою молодую блондинку жену в задних комнатах или навеки заключить раритетный «мерседес» в гараж. И тем не менее коллекцию лучших в мире вин стоимостью в несколько миллионов он прячет в закрытом погребе, куда едва ли заглядывает полдюжины человек в год.

К тому времени, когда Рот доехал до башни из дымчатого стекла, в которой располагался его офис, он успел прийти к двум важным выводам: первый состоял в том, что втихомолку наслаждаться своими жалкими сокровищами — это удел лохов, а второй — в том, что его великолепная коллекция, несомненно, заслуживает внимания самой широкой аудитории.

По дороге от лифта до своего углового офиса Рот мысленно готовился к неизбежной утренней стычке со старшим секретарем Сесилией Вольпе. Строго говоря, своей должности Сесилия не вполне соответствовала. У нее были серьезные проблемы с правописанием и дырявая память, и с большинством клиентов Рота она обращалась с патрицианским высокомерием. К счастью, помимо минусов у Сесилии имелись и некоторые плюсы: в частности, очень длинные и всегда загорелые ноги, кажущиеся еще длиннее благодаря одиннадцатисантиметровым каблукам, с которыми Сесилия, похоже, родилась. А кроме того, она была единственной дочерью Майрона Вольпе — нынешнего главы могущественной династии Вольпе, той самой, что вот уже три поколения то тайно, то явно ворочает делами киноиндустрии. Сама Сесилия без лишней скромности утверждала, что именно Вольпе являются некоронованными королями Голливуда.

Главным образом из-за этих бесценных семейных связей Рот прощал Сесилии и бесконечную болтовню по телефону, и вечные отлучки с рабочего места для обновления макияжа, и чудовищные орфографические ошибки. Сама Сесилия рассматривала работу как недурной способ скоротать время между свиданиями, а свои функции считала чисто декоративными. Служба у Рота была достаточно престижной, необременительной (к счастью, для всякой тягомотины в офисе имелась еще и младшая секретарша), а в тех случаях, когда к адвокату заглядывал кто-нибудь из звездных клиентов, еще и захватывающе интересной.

В общем, Рот и Сесилия неплохо ладили, а небольшие стычки случались только по утрам, во время обсуждения расписания на день. Так было и на этот раз. Первым в списке ожидаемых клиентов стояло имя стареющего актера, некогда снискавшего себе известность в кино, а теперь переживающего второе рождение на телевидении.

— Послушай, я в курсе, что ты от него не в восторге, но все-таки нельзя ли быть немного полюбезнее? Ты ведь не умрешь, если разочек улыбнешься, а?

Сесилия закатила глаза к потолку и демонстративно передернула плечами.

— Необязательно искренне. Просто вежливо. Да чем этот крендель тебя так достал?

— Он называет меня деткой и то и дело норовит прихватить за задницу.

В душе Рот вполне понимал своего клиента. Он и сам нередко подумывал о чем-то подобном.

— Обычные мальчишеские шалости, — пожал он плечами.

— Дэнни! — Еще один взгляд в потолок. — Он признается, что ему шестьдесят два, а сколько на самом деле, даже подумать страшно!

— Ладно-ладно. Согласен на ледяную вежливость. Послушай, у меня тут есть один личный проект, с которым ты, наверное, могла бы помочь. Такой небольшой сюжет для рубрики «Из жизни знаменитостей». По-моему, сейчас как раз правильный момент.

Две идеально выщипанные брови слегка приподнялись.

— А кто у нас знаменитость?

Рот предпочел не услышать этого вопроса.