Афера Сатаны (ЛП)

— Зи, клянусь, я ничего не знаю! — взвыл Марк, рвотный позыв слетел с его тонких губ.

Зейд спокойно берет его руку, погружает острие собственного лезвия под ноготь и быстрым движением отсекает его.

Мужчина кричит, его лицо приобретает тревожный красно-фиолетовый оттенок.

— Попробуй еще раз, — ровным тоном говорит Зейд. Он направляет кончик ножа под другой ноготь, готовясь к очередной лжи.

— Зи, я не лгу тебе!

Очередной ноготь, за которым следуют мучительные крики. Зейд снова вводит нож под следующий ноготь. Он медленно приподнимает ноготь, давая демону достаточно времени, чтобы начать говорить.

Он заглатывает наживку.

— Хорошо, погоди, погоди! — Марк тяжело дышит, слезы и сопли стекают по его лицу. Он весь в поту, боль и страх значительно состарили его. Он нервно облизывает губы. — Н-некоторых детей, которых мы похищаем, мы отводим в подпольный клуб.

Мои глаза расширяются, и, не осознавая этого, я слезаю с мертвеца и подхожу к этой паре. Зейд бросает на меня предупреждающий взгляд, требуя не вмешиваться, но в остальном не возражает против моего присутствия.

— Где это место? — спрашивает Зейд.

— Доступ к нему возможен только через частный джентльменский клуб «Спаситель». Тебе нужен специальный доступ, чтобы просто попасть в клуб, не говоря уже о том, чтобы получить доступ в… — он прерывается, его лицо напрягается, словно он боится своих следующих слов. Он делает глубокий вдох, и в его глазах появляется что-то похожее на принятие. — Чтобы получить доступ в подземелье.

Подземелье? Что за демоны, черт возьми, эти люди?

— Да? И чем вы занимаетесь в этом подземелье?

Очевидно, Зейд точно знает, чем они занимаются, но кажется, что он хочет словесного подтверждения. Как будто он хочет, чтобы этот человек признался в своих грехах. Это делает его смерть немного более оправданной.

Марку не нравится этот вопрос. Его глаза нервно косятся, рот дергается, но звуки не выходят. Одним движением руки Зейд отрывает еще один ноготь.

Я улыбаюсь, радость от страданий этого человека вырывается на поверхность. Так приятно видеть, как они плачут и умоляют сохранить им жизнь.

Мольбы, которые останутся без ответа, как и их мольбы к фальшивым богам, которым они поклоняются.

— Черт, Зи! Я... я просто… — запинается он, когда пот обильно заливает его глаза. Он моргает против боли, по его красноватым щекам текут слезы. Всхлип вырывается наружу, и Зейд подставляет нож под следующий ноготь. — Подожди! Я сказал, подожди, черт побери! Мы… мы проводим над ними ритуалы, — он зажмуривает глаза, как только признание покидает его потрескавшиеся губы.

Мой рот открывается, когда Зейд рычит:

— Зачем?

Марк поджимает губы, на его красном лице появляется страдальческое выражение.

— Так мы принимаем присягу в тайном обществе. Мы должны провести ритуал и выпить кровь девственницы.

Множество эмоций проникают в мою кровь. Ярость. Так много гребаной ярости. Отвращение, печаль и даже острая боль, когда я думаю о боли, которую испытывают эти бедные дети. И все ради того, чтобы присоединиться к гребаному обществу?

— И это общество, вы торгуете детьми? Продаете их, насилуете, пытаете и убиваете?

Один кивок, в его глазах светится чувство вины. Не из-за того, что он сделал с невинными душами, а только из-за того, что он попался и теперь страдает от последствий.

— Это все чем вы занимаетесь?

— Нет, но это единственное, чем мы занимаемся, и это единственное, что ты в состоянии остановить — как бы мал ни был шанс. Остальное — это глубокие операции внутри правительства, многие из них предназначены для того, чтобы сохранить контроль над людьми и заставить их думать, что они могут контролировать то, что происходит в их жизни.

Он переводит взгляд на меня, и на его лице появляется нечитаемое выражение. Теперь... теперь он действительно похож на демона. Он выглядит совершенно зловеще.

— На твоем месте я бы не стал беспокоиться об их спасении. Я бы сначала сосредоточился на спасении себя.

Я шагнула к нему, приготовив нож, чтобы вонзить в любую часть тела, до которой дотянусь первой, но Зейд остановил меня. Его рука взлетает, и он бросает на меня предупреждающий взгляд через плечо.

Но я вижу это и в его глазах. Ярость, сверкающая в его глазах инь-янь. Желание пытать этого человека до тех пор, пока он не будет молить о смерти.

— Все вы? Вы все прошли этот ритуал? — спросил Зейд через некоторое время, адресуя свой вопрос двум другим мужчинам. Он игнорирует зловещее предупреждение Марка, но все, что я хочу сделать, это спросить, какого черта он вообще имеет в виду.

Все остальные мужчины потеют, их седые волосы прилипли к голове, у них пузо и отвисшие подбородки. Они выглядят одинаково, с небольшими различиями. Старики, у которых так много денег, что им наскучила жизнь. Их больше ничто не интересует.

Ничто, кроме маленьких беспомощных девочек и мальчиков и их криков боли.