Аферист

К обеду мужики пришли с добычей — загнали лося, и теперь хутор напоминал разбойничий лагерь. На кострах в котлах сварилось мясо. Все дружно собрались и расселись кружками. Кто-то из молодежи прочитал молитву, дед Филат перекрестил котлы, и народ преступил к трапезе. Очевидно, досыта поесть многим удалось только сейчас. Откинувшись на траву, народ спал, прикрывшись, кто чем, от солнца.

Вечером я решил взять ситуацию в свои руки. Подростков отправил на рыбалку. В маленьких озерках водились караси, окуни и щуки. Сейчас на ужин пожарили рыбы и преподнесли мне особо. Девушка моя подсела под бок. Я при всех обнял ее и поцеловал в щеку. Поели вместе.

— Знаете ребята, кто такие индейцы?

Ребята не знали. Я начал с рассказов Сат-Ока. В детстве обожал его книги. «Земля соленых скал». Незатейливые приключения, но какая в них для детского ума романтика! Перья в волосах, луки из рябины или черемухи, стрелы из побегов ивы. Найденный старый нож — счастье, для которого шили ножны из дерматина. В десять лет я сделал даже каменный топор. Но это после прочтения «Листов каменной книги». Вот Фенимор Купер не очень пошел. А «Ловец орлов» — стала любимой.

Дети слушали, открыв рты. Да что дети, и взрослые тоже. Я рассказывал про вигвамы, про боевую раскраску, стада бизонов, скальпы и войны с белыми. Придумывал индейские имена. Свою Алену назвал Золотой Тучкой. Отчего она засмущалась очень и уткнулась в меня. А я показывал, как гордые индейцы общаются с белыми и между собой. Разукрасил двоим ребятишкам лицо полосами красной глины. Аквагрим, так сказать. В свете костра выглядело таинственно и необычно. Нашли несколько перьев и тесемку. Правда, волосы белые, но все равно, очень красиво получилось. Рассказал про метание томагавков и ножей. Изобразил боевой клич.

Наутро началось. Дети носились по хутору с тем самым «у-у-у». Петух еле спасся на иве. Но зато когда принесли глухарей из силков, светлые головушки украсили черные перья. Деревянные стрелы мелькали в кустах. Все получили индейские имена. Меня назвали Черный Лис. Как пояснила Алена, за темные волосы и хитрость.

В обед я пересказывал «Ловца орлов». Мужики тоже прониклись. В них оказалось зажатым это детство. Глаза загорелись и начались соревнования. Выяснилось, что ножи и топоры они метают не хуже индейцев. Петьша совсем не промахивается. Я, на всякий случай, участвовать не стал. Так-то умею, но проверенные предметы. И лучше что-то стилетообразное, включая гвозди трехсотки. Остальное без гарантий. Не стал рисковать авторитетом.

Теперь каждый вечер у костра я пересказывал книги и фильмы про Верную Руку и Чингачгука. Неделя прошла в индейской тематике.

Как-то подошел Егор.

— А что, Андрей Георгиевич, были в этой самой Америке?

— Врать не буду, не помню. Книги читал, такое было.

— А я вот думаю, у нас в старину, сказывают, так же было. И тотем у каждого роду племени и одежда с узорами отличными. И гордость своя. Куда подевалось что? Неужели и индейцев так закабалят?

— Нет, будут воевать, спаивать, травить заразой всякой, оспой той же. А потом выделят немного земли и не будут к ним соваться. Резервация называется. И будут они там по своим законам и понятиям жить. Не вольно, как раньше, когда их земля была. Но все же независимо.

— Может, и лучше в резервации, когда чужие не лезут?

— Не простой разговор ты поднял, дядя Егор. Понял я, к чему ты ведешь. Может, и лучше. Но только и за резервацию воевать придется. Надо покумекать, может и по-другому придумаем. Только сам понимаешь, не одного человека такое дело. И даже не тысячи.

— На то ты и барин у нас, чтоб думать. Мы тебе вручились, так что смотри, маракуй. А нам разъяснишь, как и что. Сам понимаю, что и мы сейчас, как те индейцы, только без племени, уже завоевали нас, добивают, дотравливают. Ошметки, которых добьют рано или поздно. Ты не думай, что раз разбойничаем, то понятия нет. Мы и балуем оттого, что пути другого не видим.

— Я и не думаю. А с путем определимся. Китайцы говорят, путь в тысячу ли начинается с первого шага. Вот с него и начнем.

Знахарка с Аленой мои слова про обучение детей восприняли всерьез и по своему. Отобрали троих девочек. Теперь их посылают собирать травы и корешки, обучают отдельно.

Ночью я вышел посмотреть на звезды, подышать воздухом, заодно и невесту спать загнать. С учебой ее и не видно.

На завалинке сидит Домна.

— Не беспокой. Сами сейчас придут. Заканчивают поди.

— И что ж такое они по ночам изучают? Премудрости колдовские?

— Не колдовские. Колдун — зло в неприкрытом виде. Тот, кто приносит в жертву. Ведовство изучают. Какую траву куда приладить, чтоб польза была. А для этого хитростей много выучить надо. И Луна как стоит, и звезды. Всего не перечислишь. Хочешь силу извлечь из травы или камня, все учесть надо. Как мелочь какую упустишь, так и получишь сено, вместо силы.

— Сам чувствую, Алена уже изучила кое-что. Спросить хочу. Если она такая ведунья, что сама не могла повлиять на барчука? Мне кажется, придумала бы что-нибудь.