Аферист

Знал бы он, кто в доле. Я держу связь с Викентием Ивановичем. Он лично приезжал, как дороги просохли, рассказать о продолжении нашего тайного разговора. Бенкендорф нашел случай доложить в Вильно мою концепцию всем трем царственным братьям. Долго смеялись. На перебой фантазировали, кто из сильных мира сего чем займется. Великий князь Константин даже получил колотье в боку.

На личной тайной аудиенции Николай Павлович любопытствовал про подробности и был задумчив. А потом передал на словах, что я могу сам показать пользу Отечеству от науки и просвещения. Высказал желание увидеть меня как-нибудь и обещал посильную поддержку. «Лучшая поддержка для меня это личное участие Николая Павловича в серьезных проектах, — не упустил я шанс, — как раз такой сейчас запускаем». Я рассказал про аспирин, правда, назвал по-другому. Сулицин, по имени городка, где его получили впервые. Доложил про результаты исследований и попросил помощи в оформлении наших привилегий и европейский патентов на него, салициловую мазь и ангидрид уксусной кислоты. «Умно, — ответил Викентий Иванович, — я пришлю доверенного человека. Он займется вашим делом. Какую долю участия Николая Павловича Вы видите в этом предприятии?». Я ответил, что весьма неопытен в коммерческих вопросах и доверяю всецело ему. Викентий Иванович кивнул и обещал все устроить.

— А ты думал ли, кто дал указание таиться? — поднял я палец вверх.

— Неужто?

— То-то и оно. И чужим тут не место.

— Так я же свой! Вы мне сына лечили. Уверовал я в сулицин ваш.

— Раз свой, так меня знаешь, стало быть. В сторону вильнешь, голову снимут.

— Вот крест святой, что слово купеческое верно.

— Поможешь реактивы закупать и займешься сбытом, а там посмотрим.

— Когда приступать?

— Согласуй с начальником лаборатории.

В Чижово среди леса встали три корпуса, похожих на больницы. Вытянутые, без привычного двора и обнесенные забором. Назначены сторожа из подростков, моих родственников. Все нарасхват. Считаются теперь завидными женихами. Потому что сразу к делу пристроены. По этому поводу очень важные, хвастаются лесными играми, предлагают крестьянским детям сходить на кабана с ножом, метают в цель топоры и прочие острые предметы. В свободное время стучат по груше и борются. Первые ростки возрождения древних воинских сословий.

«Приветствуем тебя, Черный Лис», — идут ко мне обниматься. Это они перед деревенскими рисуются. Я их всех знаю по именам, как родным, так и придуманным. Подыгрываю с серьезным выражением.

Был тут конфликт недавно. Заехали чужие барчуки погулять. Да и увидели в Стрельникове молодежные игры. Решили поучаствовать. Мои им сразу объяснили, кто они такие и чем от крестьян отличаются, да в сторону болота показали. Но один мажорчик все же не сдался и предложил силой померятся. Английский бокс, как я понял из описания и весьма живых сцен, ему не помог. Ногами не благородно драться, если это не французский сават. Но детки таких слов не знали, и молодой дворянин получил ногой в печень, от чего грустил минут десять. Ума у него хватило щеки не раздувать, а расспросить про упражнения. Зато мои раздули — рассказали, что нужно для уважения поэтапно. От младших до старших. Правда, приемы показывать отказались, сославшись на особую секретность.

Через месяц история получила продолжение. В разгар сенокоса приехал ко мне помещик Христофор Иосифович Серов. Вместе с отпрыском и его двумя друзьями. После привествий Серов хмыкнул:

— Некоторым образом ваши подопечные, хм, имеют упражнения, полезные юношам. Мой Виктор очень желает постичь те науки, коим у вас обучают.

— Внесу ясность, Христофор Иосифович У нас, как таковых, наук не преподают. Есть детские игры, подготавливающие людей, да что там говорить, моих родственников, к выполнению взрослых задач. А вот они у каждого свои. Всем известно, что дворянам прилично владение шпагой или саблей, стрельба из пистолета и верховая езда. Для того много учителей имеется.

— Беспорно, но Виктор желает постичь для кругозора и науку ваших апашей.

— Апаши во Франции. Это русские люди. А для кругозора не будет ли удобней чтение журналов и посещение театров?

— Прошу прощения за неудачное сравнение, позвольте сказать ему самому?

— Итак, Виктор?

— ПапА не говорит главного. Мы русские дворяне и гордимся этим. Ничем не хуже англичан.

— Юноша, кто обучил вас боксу? — Зародилась мысль, которую я не хотел упускать.

— Мой учитель, мистер Чарльз.

— Прошу отобедать со мной, — пригласил я гостей.

За столом мы познакомились ближе. Все просто, Виктор искал противовес отцу англоману и домашнему учителю. Мальчику с детства внушалась мысль, что все передовое может быть только английским, вся история есть только отражение истории Англии. И подтверждений этому немало. Классический конфликт отцов и детей. Появился шанс доказать свое. Виктор, прирожденный лидер, сманил с собой и двоих приятелей.

— Предлагаю вернуться к этому вопросу после жатвы, — дипломатично беру я паузу, — Виктор может и самостоятельно приехать, так?