Аферист Его Высочества

– Амалия Фридриховна, – ответила девушка. – Но знакомые зовут меня Амалия Федоровна.

– Я с вами тоже теперь знаком, – улыбнулся Африканыч. – Так что позвольте и мне называть вас Амалией Федоровной.

Она кивнула в знак согласия. После чего Неофитов начал наступление по всем фронтам, закончившееся обещанием встречи в саду Русская Швейцария в шесть часов пополудни.

Тем временем, приложившись к явленной и чудотворной иконе Казанской Божией Матери, Их Императорские Высочества прошли в собор и выслушали краткое молебствие. После чего вернулись к вратам святой обители и под клики «ура» уселись в экипаж.

– Значит, мы договорились? – приложился к ручке Амалии Федоровны Африканыч.

– Да, – тихо ответила фон Зюдофф.

– Тогда прощайте, до завтра, – прошептал Африканыч, поедая девицу взглядом.

– Прощайте, – так же шепотом ответила она.

* * *

Большая зала Дворянского собрания была набита битком. После троекратного «ура» губернатор Андриевский представил великим князьям губернского и уездных предводителей дворянства, судебных и прокурорских чинов, ректора университета и иных ученых мужей. После чего были представлены губернская и городская верхушка, гласные земства и Думы и некоторые именитые люди города.

– А Лихачев здесь? – тихо поинтересовался у губернатора Михаил Николаевич.

– Пока не вижу, Ваше Высочество, – так же тихо ответил великому князю Андриевский. – Сейчас дам команду его сыскать.

Команда была дана, но Лихачев не сыскался. Его попросту не было в Дворянском собрании.

– Его здесь нет, – виновато произнес Андриевский, глядя поверх головы Его Высочества. – Верно, болен.

«Вот вам и все казанские дворяне», – хотел было попрекнуть Андриевского его же словами великий князь. Но – промолчал. Не пристало представителю царствующего дома выказывать мелкое неудовольствие, да еще личного характера. Не к лицу…

После разговоров о железной дороге, строительство которой затягивалось из-за неимения средств в государственном казначействе, великие князья, отказавшись от обеда в их честь, изволили испить вместе с собравшимися чаю, после чего вышли на балкон и приветствовали милостивыми поклонами собравшуюся на Театральной площади публику. Та кричала «ура». Среди наиболее громко кричащих можно было видеть Африканыча, веселого от предстоящего свидания с Амалией фон Зюдофф, и Севу Долгорукова, побывавшего в зале Дворянского собрания и только что его покинувшего из-за невероятной в нем духоты. В Михайловское училище, куда после посещения Дворянского собрания повезли великих князей, ни Неофитов, ни Долгоруков не поехали.

– Хватит на сегодня, – заявил Африканычу Всеволод Аркадьевич, и аферисты двинулись к Долгорукову на Старогоршечную, где их с нетерпением дожидались Огонь-Догановский, Давыдовский и Ленчик.

– Ну, как? – спросили они, когда Африканыч и Сева вернулись.

– Все идет по плану, – ответил Сева. – Завтра Их Императорские Высочества посетят пороховой завод, а затем, надо полагать, Михаил Николаевич нанесет визит Лихачеву.

– А что, в Дворянском собрании Лихачева не было? – спросил Огонь-Догановский.

– Нет, – ответил Сева. – Андрей Федорович вообще не любитель шумных мероприятий и из дома выходит крайне неохотно. Сомневаюсь, что он посетил бы Дворянское собрание даже в том случае, если бы в Казань приехал сам государь-император. Скорее всего он готовится к завтрашнему визиту Михаила Николаевича. Ведь он наверняка собирается показать ему не только свое собрание картин, но и другие свои коллекции.

– Ну и что нам сейчас делать? – спросил Давыдовский.

– Ничего. Свои роли вы уже сыграли, – ответил Всеволод Долгоруков. – Завтра – заключительный акт с моим выходом в финале.

– Будем надеяться, что все пройдет, как задумано, – буркнул Огонь-Догановский.

– Будем, – коротко ответил Сева.

Глава 20. Сделка, или Счастье Лихачева

Этой ночью великому князю Сергею Михайловичу снилось, что он снова посещает училище имени его отца.

«Зачем? – задал он вопрос сопровождающему их губернатору. – Ведь мы уже здесь были?»

Но Андриевский молчал и лишь загадочно улыбался.

Они с отцом снова проходили вдоль выстроенных шпалерами учащихся, и девочки осыпали великих князей цветами. Одна из девчурок, с лицом маменькиной фрейлины графини Кудасовой, зло ощерившись, принялась хлестать букетом роз прямо по щекам Сергея Михайловича.

– Вот тебе, вот, – приговаривала она и дико хохотала. Вместо того чтобы унять ее, хохотал вместе с ней губернатор Андриевский; заливался смехом попечитель Казанского учебного округа Малиновский и просто заходился от хохота попечитель Михайловского училища профессор Осокин.

– Что вы делаете?! – возмущенно вскричал Сергей Михайлович и получил новый удар букетом по щеке.

– А ты не спи, не спи! – приговаривала ученица с лицом фрейлины Кудасовой. – Вставай, соня, вставай!

Сергей Михайлович прикрыл лицо руками и… проснулся.

– Вставай, соня! – снова услышал он голос, но он был уже не женский, а мужской и походил на голос отца.

Его Высочество убрал руки и открыл глаза…