Аферистка

Ее клитор тверд и жаждет внимания, когда я посасываю его и вхожу в нее двумя

пальцами. Она вскрикивает, ее ноги дрожат. Уверен, что ощущение, когда мужчина лижет ее, одновременно странно и чудесно. Моя девочка такая чертовски невинная и милая, и, может

быть, именно поэтому я хочу, чтобы она была такой грязной.

— О боже, Беннет, думаю, я сейчас кончу.

Я улыбаюсь, прижимаясь к ее киске, и продолжаю двигать внутри нее пальцами. Она

невероятно тугая, и ее маленькая киска так сильно сжимает меня, когда та пытается кончить.

— Вот так, вот так! — кричит она, выгибая спину, и ее удовольствие эхом отражается от

плитки. Оно звенит у меня в ушах, и это рай на земле, когда я чувствую ее освобождение на

своем языке.

— Блядь, — ругаюсь я, когда чувствую на своих пальцах пульсацию ее киски, и все, о чем

могу думать, это о том, как она делает это с моим членом.

— Боже, я все еще кончаю. — Она звучит потрясенной, когда на нее накатывает

очередная волна удовольствия, и я снова улыбаюсь.

Мой член истекает спермой мне на колени, и я чувствую, как сочится мое освобождение.

Толстые белые капли скатываются по моей длине, когда ее удовольствие доставляет мне мое

собственное. Я никогда не думал, что просто поедание ее киски так сильно возбудит меня, и

снова мысль о том, чтобы скользнуть в нее, — это то, из чего сделаны небеса.

Я нежно целую ее, когда она медленно спускается со своего пика, и как только та

полностью приходит в себя, притягиваю ее в свои объятия и возвращаю в горячую воду. Я

прижимаю ее к себе и целую в макушку, когда она прижимается в моей груди.

Она тихонько хихикает, и когда я спрашиваю ее, в чем дело, она откидывается назад и

смотрит на меня снизу вверх.

— Я просто никогда не думала, что это может быть так хорошо, — отвечает она, а затем

пожимает плечами. Не могу сказать, румянец на ее щеках от воды или от оргазма, но в любом

случае, я просто решаю, что это из-за меня.

— Привыкай, — говорю я, и она снова качает головой. У нее все еще много сомнений, которые мне придется развеять, у меня впереди трудный путь. Люди делают обо мне много

предположений, и, хотя некоторые из них верны, подавляющее большинство — нет. —

Поплавай со мной, — произношу, встаю и несу ее к бассейну, а затем спускаюсь по ступенькам

и вхожу в воду. Здесь прохладнее, чем в горячей ванне, но я беспокоюсь, что она может

перегреться.

— Я же говорила тебе, что не умею, — отвечает она, прижимаясь ко мне, когда я

оказываюсь примерно по пояс в воде.

— Тогда я прослежу, что никогда не отпущу тебя.

— Ты продолжаешь так говорить, и я не знаю, что и думать, — говорит она, глядя на меня

другим взглядом.

— Может быть, твои предположения обо мне были ошибочными, — отвечаю я.

Она качает головой.

— Может быть, — уклоняется та, а затем пожимает плечами. — Время покажет.

Глава 9

Джеймс

— Ты умеешь готовить? — спрашиваю я, сидя на кухонной стойке, куда он посадил меня

после нашего долгого горячего душа. Я сижу, поджав под себя ноги, на мне его рубашка, накинутая на меня словно платье. В данный момент моей одежды нигде нет, но я ее и не

просила. Я позволила ему надеть через голову его вещь и водить меня повсюду, обхватив своей

большой рукой мое запястье. Думаю, он верит, что я могу сбежать, но я даже не пытаюсь.

Потому что дала обещание, что останусь, а я всегда выполняю свои обещания. Всегда стараюсь

держать свое слово, потому что не хочу быть такой как мои родители со всеми их

невыполненными обещаниями.

Я следовала за ним, как потерявшийся щенок, и, только оказавшись на кухне, поняла, что

вообще не видела дом. Я виню оргазм в том, что он погрузил меня в блаженный туман и

заставил все пропустить. Удовольствие, которое он мне доставил, было величайшим в моей

жизни, и он заставил меня чувствовать слишком много. Это тревожно, но я жажду большего, и, может быть, поэтому я не убегаю.

Я не знала, что вода так долго может оставаться горячей и не остывать. Клянусь, думаю, мы пробыли там почти час. Я стояла там, находясь на грани слез и хотела наброситься на него, пока он мыл каждый сантиметр моего тела. Беннет даже вымыл мне волосы, и это было так

мило, что у меня защемило сердце. Как бы сильно мне не нравилось все это, я была чертовски

напугана. Из-за него мне трудно вспомнить, как я сюда попала и что мне здесь не место.

Опускаю взгляд на браслет на моем запястье, когда пытаюсь напомнить себе, что я не в

своей тарелке. Но эта штука такая красивая, что не уверена, хочу ли с ней расставаться. Этот

дом, он, драгоценности… все это на том уровне жизни, к которому я не принадлежу.

— Ага, меня научила моя бабуля, — говорит он, возвращая меня к реальности.

Мужчина стоит лицом к плите, его торс обнажен. Каждый раз, когда его голая спина

изгибается, я вижу, как двигаются твердые мышцы, и мне хочется прикоснуться к нему. Когда