Аферистка и Майор Воронцов. Семейное древо (СИ)

— У Вас нет права отпускать свидетеля без разрешения старшего по званию, а в Вашем случае, непосредственного начальства, — хмуро прокомментировал поступок девушки Воронцов, поднимаясь на ноги.

— У Вас не было никаких оснований держать ее здесь насильно, она даже не подозреваемая! — парировала в ответ Вероника Александровна, ставя чашку с отвратительным крепким чаем с дурацким названием обратно на стол.

— Любой в этой семье может оказаться убийцей, — произнес мужчина. — Завтра утром я жду подробный психологический портрет каждого члена семьи, — дал указание майор, беря с подлокотника дивана свое пальто. — А сейчас вы можете быть…

— Товарищ майор! — воскликнул капитан Кабанов, вбегая в комнату. — Мы кажется что-то нашли.

Глава 9

В кабинете Марка Толстых почти все осталось по-прежнему, парни настолько аккуратно проводили обыск, что невооружённым глазом невозможно было бы заметить хоть какие-то изменения. Вероника Александровна с любопытством рассматривала все вокруг, подмечая для себя некоторые детали — зачастую мы не задумываемся о таких простых вещах, как наклон букв в росписи, порядок на рабочем столе или цвета, в которые оформлена наша квартира. На самом деле, самая незначительная, на первый взгляд, деталь, может многое сказать о человеке.

— Что вы нашли? — спросил Воронцов, заходя в кабинет и бросая быстрый взгляд на двух незнакомых ему людей — понятых.

— Да пару интересных вещичек, — ответил ему старший лейтенант Кукушкин, держа в руках в силиконовых перчатках маленький осколок. — Лежал под ножкой стола, с первого взгляда и не найдешь.

— Это хорошо, — кивнул Олег. — Осталось узнать кто убрал остальные осколки и куда.

— М-м, как интересно, — протянула Вероника Александровна, наклонившись над клочком бумаги, что лежал в горе бумаг на столе.

— Ничего не трогайте руками! — рявкнул майор так громко, что женщина недовольно сморщила нос.

— Я знаю правила, — закатила она глаза, а потом вернулась к мелким напечатанным строкам. На клочке бумаги было лишь несколько предложений, последнее из которых прерывалось на паре слов:

«Любовь к семье делает нас не просто слабыми, а уязвимыми. Мы пытаемся бороться, скрываем свою уязвимость от окружающих, но правда, как бы хорошо скрыта она не была, все равно настигнет нас. Моя семья, живущая так долго, за что уже стоит мне благодарить Бога, как и я сам, тоже не смогли убежать от правды.

Осознание тленности всего, что меня окружает, настигло не так давно. Я долго пытался переосмыслить свою жизнь и пришел к выводу, что прожил ее не так, как требовало того мое сердце. Поэтому, мне хочется попросить прощения не только у моей жены или детей, но и у человека, которого я лишил…»

Дальше предложение обрывалось, второй части страницы на столе не было. Вероника внимательным взглядом пробежала по столу, но увидела лишь книги и скомканные листы бумаги. Её заинтересовало это…письмо, исповедь, а, может, часть завещания Марка Альбертовича?

— Это нужно взять с собой, — сказала она, указывая рукой на клочок бумаги.

— Это всего лишь бредни старика, — фыркнул Кукушкин, получив в ответ презрительный взгляд Вероники Александровны и недовольный майора Воронцова.

— Если Веронике Александровне нужны эти, как ты выразился, «бредни старика» для работы, то будь добр, запиши это в протокол, как улику, — приказал Воронцов, подходя ближе. — Что это? — спросил он у женщины.

— Возможно часть завещания или исповеди, — пожала она плечами.

— Без разницы, главное, чтобы это помогло нам в поимке убийцы, — хмуро проговорил Олег, быстро пробегая глазами по строчкам текста.

— Вы правда думаете, что его убил кто-то из родных? — тихо спросила Вероника, смотря на красивое сосредоточенное лицо мужчины, стоящего всего в метре от нее.

— Даже самая прочная семья — не прочнее карточного домика, — задумчиво протянул майор, разглядывая семейную фотографию в небольшой прямоугольной рамке на рабочем столе умершего.

— О чем это Вы? — озадаченно спросила Вероника.

— Как минимум у половины был мотив убить главу семейства, а как максимум — у всех, — пожал плечами Воронцов, показавшись женщине в этот момент уж слишком загадочным.

— Нельзя же подозревать всех вокруг, — поджав губы произнесла она, смотря в его голубые глаза.

— Это моя работа, — просто ответил мужчина и, разорвав их зрительный контакт, вернулся к подчиненным, что зачитывали понятым протокол. Сегодняшний рабочий день для психолога-консультанта Вероники Александровны подошел к концу.