Аферисты - Славные времена

Общаться с хамами Альфред Викторович не любил, отодвинул карлика в сторону, нашел туалет, запер за собой дверь и опустился на унитаз, не снимая брюк. Продолжительное время он даже не мог определить - отчего у него трещит голова: то ли от переизбытка обрушившихся мыслей, то ли от полного отсутствия оных. Затем все же пришел к выводу, что мыслей чересчур много, чтобы в них с лету навести порядок и решил предаться лишь чувствам, понадеявшись, что хоть интуиция ему что-нибудь подскажет. Интуиция не подвела, тут же выдала четкую информацию:

- "Ты попал в красивую ловушку, пан Комаровский! Без потерь из неё не вырвешься и неизвестно, вырвешься ли вообще!"

- "Какую ловушку?" - в полном отчаяние спросил Разум Альфреда Викторовича.

- "Элегантную ловушку, Комаровский! На тебя повесят труп, ограбление бизнесмена, и радуйся, что высшая мера наказания в России отменена указом Президента! Так что сидеть тебе до скончания века в тюряге - пожизненно. До свиданья, ничем помочь не могу!"

- И ты, Брут, с ними, - прошептал Альфред Викторович, встал, помочился и вернулся в поминальный зал, стремясь сохранять независимость и легкость общения со всеми.

Но особо общаться уже не пришлось. Пока он приходил в себя, укрывшись в туалете, значительная часть гостей ушла (в спортзале ещё не подымались со стульев) и теперь за столом оставались лишь самые близкие. Негромко переговаривались несколько незнакомых Комаровскому людей (может быть, кто из родственников покойного) а так же Беркин, Ишаков, Матильда, адвокат фирмы мрачный Илья Шептунов и Нина. Младший совладелец фирмы - Николай Николаевич Тарасов, сидел поникший. Он как начал плакать на кладбище, так и не мог остановиться. Иногда он, особенно громко всхлипнув, поднимал голову, потерянно оглядывался, смущался, краснел и казался значительно моложе своих тридцати трех лет - потому его все называли попросту - Колей.

Мерзавца Валерия-Славы видно не было и это насторожило Альфреда Викторовича - не исключалось, что хитрый подонок уже прятался в спальне Нины.

Появление Альфреда Викторовича в тесном кругу близких настолько откровенно помешало интиму беседы, что все красноречиво примолкли, а Шептунов прямо выразил на интеллигентном лице недоуменный вопрос типа: "Что вам надо, любезный? Спрашивайте и убирайтесь!"

Конечно, Альфред Викторович при обычных обстоятельствах этому бы не смутился, но сокрушительные события последних минут подкосили его волю. Он подошел к Нине и проговорил официально.

- Нина Дмитриевна, позвольте мне откланяется и ещё раз выразить...

- Минутку, Альфред Викторович. - она быстро поднялась со стула. Разрешите вас на несколько слов.

Ничего в её поведение не было необычного - они и раньше на людях, да и при Федоре Чуракове, сохраняли между собой приятную и официальную манеру обращения друг к другу. А Нина и в лирические минуты обращалась к нему на "вы" - именно этого он и требовал имиджмейкер А.В. Комаровский.

Нина быстро вывела его в коридор, оглянулся и сказала шопотом.

- Альфред Викторович, не оставляйте меня одну на съедение этому зверью. Вы мне нужны. Очень нужны. Переночуйте во флигеле, я специально оставила его открытым. Я приду, когда вся эта свора разбежится.

- Во флигеле?

- Да, да! Здесь будет ночевать охрана, мне её навязали. Это урод Гном, наш Ишак, меня обложили. как медведя. Но я к вам приду, вы последний, кому я здесь верю.

- Подожди, Нина, - горячо заговорил Альфред Викторович. - Это парень, спутник Матильды, он и ты...

- Ерунда. - резко остановила она. - Сопливый ангелочек. Сутенер при борделе Матильды. Меня на таких не поймаешь, Матильда зря пузыриться. Мне сейчас не до таких вещей, Альфред Викторович! Вы будете меня ждать?

- Да. Конечно. Подожди, Нина! - Альфред Викторович схватил молодую женщину за руку. - Ты веришь, что я не виноват в смерти Федора?!

- Господи! Да зачем мне верить или не верить, когда я ЗНАЮ, кто это сделал?!

- Кто?

- Уточним кандидатуру и... Они мне за это заплатит.

- Нина...

- Не лезьте в это дело, Альфред! - капризно бросила она. - Вы с ним не справитесь. Но для вас тоже найдется хорошее место в моих заботах.

- Какое место? - не мог успокоится Комаровский.

- Я приду. Слегка за полночь, не засните. - с откровенным жеманством закончила Нина, поворачиваясь к дверям.

- Да, конечно. - нетвердо ответил он, посмотрел ей в след, не выдержал и окликнул. - Нина, мне страшно! Я боюсь! Меня обвиняют в убийстве Феди!

Она начала тихо смеяться, прежде чем обернулась.

- Альфред Викторович... Не бойтесь ничего, пока вы при мне. Не бойтесь, милый.

Он вышел на свежий воздух, глубоко вздохнул, убедился, что уже заметно стемнело, широкие окна спортивного зала были освещены, но публика из его дверей уже тянулась на выход.