Аферисты - Славные времена

- Скверный! - заявил Комаровский. - Вольно или невольно все наши предприниматели копируют образцы западных шефов и боссов. Копируют худшие образцы, которые видят в кино и по телевидению. Ну, некоторые ещё изображают из себя канувших во мглу веков русских купцов! Бороды отпускают, золотые цепочки через живот вешают. Это тоже глупость. Настоящий русский бизнесмен и политик ещё лежит в колыбельке и ждет своего часа. А я...

- Понятно. - остановил Афанасьев. - Теоретическую "крышу", чтоб прикрыть свое тунеядство вы нашли. Вернемся к нашей теме. И поменьше лгите, я вас очень попрошу.

Категорически не лгать Альфреду Викторовичу не позволяло творческое начало его натуры. Он честно поведал, как несколько лет тому назад втерся в семью Чураковых, своим искусством имиджмейкера помог супругами занять достойное место среди приличных людей, за труды свои получал плату и подарки, затем укрепил свое положение, исполняя чувственные запросы молодой жены бизнесмена, опять же поделился с ней сексуальным мастерством (на благо семьи, сами понимаете!), а в роковой час, когда муж явился не во время и ему открылась неприятная истина - он, Комаровский, был бит, унижен, превращен в чучело и изгнан из дома.

- Но Федор Михайлович простил бы меня. Я в этом уверен. - закончил свое повествование Альфред Викторович печальным голосом, утаив лишь встречу со Славой Шусевым, которая никакого отношения к делу не имела, а мальчишку подставлять под удар Альфред Викторович посчитал делом недостойным - тот при своем положение мог поиметь ненужные и достаточно серьезные неприятности.

- Деньги вам живьем платили? - без тени презрения спросил Афанасьев.

- По разному. В конверте, как положено у порядочных людей. И подарки.

- Какие подарки?

- Разные, - застеснялся Альфред Викторович. - Часы, галстуки....

- Нижнее белье? Французское? - опять без насмешки.

- Ну... Пижаму однажды в день рождения.

- Акции фирмы Чуракова?

- Нет. Такого не было - Долю в его бизнесе не имеете?

- Помилуйте, Иван Петрович, я не человек бизнеса!

- Зиц-председателем какой-нибудь дочерней фирмы не числитесь?

- Комаровский - кошка, которая гуляет сама по себе! - из этой фразы понятно было, что Альфред Викторович осмелел до возвращения к нему гордости и спеси. И то и другое покинуло его тут же, при следующем вопросе.

- Зачем вы перетащили тело Чуракова из гостиной, где нанесли удар на кухню?

Альфред Викторович сник.

- Зачем вы устраиваете мне такие дешевые ловушки, я о вас лучше думал... Вы мне не поверили? Да я, быть может, в первый раз сказал только правду! Я ксендзу столько не говорил! Ну, хоть на десять процентов поверили?!

- Поверил в то, что вы рассказали - на все сто. Но хочу услышать то, что вы по глупости утаили. Что вы прихватили с дачи вместе со своими вещами в чемодане?

Альфред Викторович сокрушенно вздохнул.

- Ничего! Мне было не до этого! Там же труп лежал! Поймите, я не мародер! А дачу ограбили? Что-нибудь пропало к тому же?!

- И пока вы бродили чучелом, освобождались от палки, вас никто не встретил?

- Я же сказал - встретил сосед Толстенко! Но он испугался и убежал.

- Больше - никто?

- Никто! - на предельной твердости ответил Альфред Викторович.

- Толстенко отрицает встречу с вами.

- Как?! Но разве не он дал мои приметы?! Я сам слышал по телевизору...

- Встречу с вами отрицает. Он дает приметы другого человека. Похожего на вас, но заявляет, что это не вы. Тот был с усами. И в нормальном костюме, нормальном виде, а не в женском халате. Почему вы покинули поселок не через ворота, а боковым путем?

- Испугался... Разве не ясно?

- То-то и оно. У вас нет алиби. Никакого. Неизвестно, когда вы вернулись и во сколько уехали с дачи. Неизвестно, были вы там одни, или с кем-то еще. Убить вы не могли, но пошарить по дому, украсть ценности - это в вашей специализации.

Альфред Викторович окончательно загрустил.

- Значит, все-таки было ограбление?

- Перестаньте. Такого случая вы не могли упустить.

Альфред Викторович вскинулся и спросил резко.

- А если я приведу свидетеля, который докажет, что я ничего не взял?!

- Даже так?

- Так!

Афанасьев неторопливо подался к нему и снял наручники.

- Я свободен, Иван Петрович?! - воспрял духом Комаровский. Ограничитесь подпиской о невыезде?

- Куда вы денетесь и без подписки?... Но свободны вы... Сорок восемь часов. За это время извольте сыскать своего свидетеля. Я хочу с ним поговорить.

- А телохранитель Ишаков тоже доказывает свою невиновность? Ведь он там тоже...

- Он СВОЮ невиновность доказал. Выехал через ворота, а потом закончил ночь у друга в ночном клубе. Чему двадцать два свидетеля.

- Значит, единственный у вас подозреваемый - я? Да? На меня можно все свалить? Сделать козлом отпущения и отчитаться о проделанной работе?

- Да. Удобный вариант.

- Но у меня нет повода! Нет мотива! - закричал Альфред Викторович. Почему вы не исходите из элементарного принципа - "кому выгодна смерть Чуракова"? Вы что, не заметили, что уже на похоронах прослеживается расхищение его фирмы, схватка из-за наследства?!

- И кто же, по вашему, в эту схватку ввязался?