Аффект

Мальчик Том Трейсон, был найден повешенным в собственном доме, якобы предварительно расстреляв свою семью. На деле же оказалось следующее; озлобленный сосед живущий напротив, приревновал отца семейства Трейсонов к своей жене, вследствие чего убил их всех, а мальчика повесил обставив это под самоубийство. Должно все было выглядеть для копов так, будто это Том во всем виноват и не выдержав чувства вины, якобы покончил жизнь самоубийством. Засадив истинного убийцу за решетку, помню как я первый раз за долгое время улыбнулась.

Каждый день, я отчаянно смотрела на доску, на которой были тщательно развешаны фотографии и схемы «кровавого ангела». Как же я хотела добраться до того кто это сделал. Кем бы он не был, ему не должно сойти это с рук просто так.

Сегодня в своём кабинете с единственным окном и неудобным креслом для посетителя я первым делом подошла к кухонному автомату. Благодаря Гейбу я пила прекрасный напиток эспрессо, а не дрянной кофе, как остальные полицейские. Я налила себе чашку покрепче и погорячее, села с ней за стол и приготовилась к прилежной работе с документами.

Но телефон не дал мне сделать и одного глотка.

– Детектив Глория Берч, слушает.

– Вызов для детектива Глория Берч. Сотрудник ожидает по адресу Фаунинг-стрит, 455, квартира 589. Три тела, мужчина и две женщины.

– Я на связи. Свяжусь с детективом Брайном Уэйном по пути.

– Принято. Вызов завершен.

– Вот же дерьмо! – выругалась я, залпом опрокидывая кофе и обжигая себе язык. – Все-таки ты убил снова. – Схватив только что брошенные ключи от машины на стол, я бросилась к двери.

В отделе уже собралась вся братия, по-прежнему изощрявшаяся в остроумии по поводу злополучных ботинок ярко-синего цвета офицера Тома Шилетти. Брайн, ещё не успевший раздеться, был одного мнения с остальными: веселенькие башмачки!

Впрочем, офицер Макларен тоже веселился от души.

– Брайн, ребята, нас ждёт работа с «кровавым ангелом»!

– Что? Куда? Уже?

Я быстро зашагала вперед, так что Брайну только и оставалось, что семенить за мной, стараясь не отстать.

Куда катится мой отдел? Синие ботинки! Я решила, что надо вообще запретить в отделе убийств этот позорный цвет.

– Глория, что у нас?

– Похоже, три трупа. Не исключено что наш парень вернулся. Я не верю в случайные совпадения.

– Хорошенькое начало дня! – Дожидаясь лифта, Брайн вытянул из кармана смартфон и быстро начал что-то набирать в нём. – И сам денек сегодня что надо! – продолжил Брайн, улыбаясь во всю ширь своей физиономии и сияя зелеными глазами.

– Ты опоздал, потому что тебе перепало утреннего секса?

– Тоже мне опоздание – пара минут! – поправил меня Брайн.

Мы втиснулись в кабину лифта, где уже теснились копы.

– Люблю осень, когда ветрено, все такое четкое, резкое, с тележек торгуют жареными каштанами.

– Так и есть – секс.

Брайн снисходительно улыбнулся.

– Я встретился вчера с одной цыпочкой поздно вечером, посидели, выпили несколько коктейлей. Как выяснилось, мы оба так заняты, что нам вечно недоставало времени, чтобы просто встретиться. Она работает врачом в госпитале, а это – сама понимаешь профессия не лучше копа. Приятно хотя бы вспоминать, как это быть на первом свидании, после длительной переписки. – Мы вылезли из лифта в гараже.

– А потом, был конечно жаркий секс, – добавил Брайн. – Но денек все равно, что надо!

– Жаль, три трупа на Фаунинг не добавляют мне такого веселья, Брайн.

– Это точно. Просто я говорил об еще одном доказательстве.

– Доказательстве чего?

– Что надо прихорашиваться, танцевать, пить крепкие коктейли и во весь опор заниматься сексом, а то того и гляди загремишь в ящик.

– Все философствуешь, – буркнула я, усаживаясь за руль.

– Так ведь скоро Новый год, Глория! – объяснил Брайн.

– И что?

– У меня в семье соблюдают эту традицию. Мы письменно перечисляем все, за что благодарим Бога, и кладем свои записочки в вазу. В День благодарения каждый вытягивает оттуда по несколько штук. Суть в том, что записки напоминают, за что мы должны испытывать благодарность или за что нас ценят другие люди. Понимаешь? Мне нравится. Знаю, в этом году мы не можем часто видеться с родными, но я шлю им свои благодарственные записочки.

Продираясь сквозь пробки, я задумчиво ответила:

– Мы – копы из отдела убийств. Получается, мы должны быть благодарны за мертвецов, иначе нас повыгоняли бы с работы. Вот мертвецы – те, похоже, с благодарностью не знакомы.

– Не так. Мы благодарны за то, что обладаем навыками и смекалкой, чтобы арестовать того или тех, кто превратил живых людей в мертвых.

– Зато тому или тем, кого мы поймаем, будет не до благодарности. Кто-то должен проиграть.

– Все философствуешь, Глория! – отрезал Брайн.

– Просто мне нравится выигрывать. – Я затормозила на Фаунинг-стрит позади патрульной полицейской машины. – Я ценю выигрыш. Пойдем, проявим наши навыки и смекалку.

Я заспешила к подъезду дома, захватив с собой чемоданчик.

– Седьмой этаж, детективы, – доложил полицейский на входе, увидев мой жетон.

– Уже знаю. Как в доме с охраной?

– Чтобы войти, надо позвонить в домофон, но вы же знаете, как это бывает: снаружи камеры есть, а внутри нет.