Афган, любовь и все остальное

– Направо. Бегом за мной марш. – первый мой марш-бросок по периметру точки. На износ, кто сколько сможет. Посмотрим в деле артиллерийских разведчиков. А смотреть было не на что. Один круг, а все уже красные и потные. Дышат ртом, просто задыхаются. Ничего, стерпится – слюбится. Второй круг быстрым шагом. И третий снова легким бегом. Хорош, на сегодня, а то весь личный состав взвода будет на ближайшие сутки не боеспособен. Еще десять минут помахали руками, десять раз присели. Приказываю всем разуться. Так и есть, у половины стерты ноги. Вот уроды, не первый же день служат. Так и хочется портянкой по мордасам пройти. Хотя причем тут они. Такие значит у них командиры были. Нас-то в один день этому научили. Когда делали зарядку, краем глаза заметил майора, выглянувшего из домика. Видно удивился шуму на вверенной ему территории. Зарядка закончена. Бойцы занимаются водными процедурами. Четыре ведра воды на весь взвод. Зубной пасты нет. И мыла с таким количеством воды не надо. Вот тебе и желтуха, бич нашего ограниченного контингента. Живут, как в пещере. На завтрак гречневая каша с жиром от тушенки. А чай снова крепкий и сладкий. Это уже плюс. На построении проверяю внешний вид бойцов, который на два с минусом. Все просто элементарно грязные. На построении ни майора, ни старлея. Я было сунулся к последнему на инструктаж и был в упор не понят. Ты сержант, вот и занимайся боевой и политической подготовкой. Тебе с ними на боевые ходить. Все понятно. Спасение утопающих, дело рук самих утопающих.

День прошел быстро, в суете. Расписал наряды. Потом проверка и чистка оружия. Разборка и сборка автоматов на время. И опять результат нулевой. Офицеры проводили вертолет и снова засели в домике. Правда майор нашел для меня минутку, сказал по-простому:

– Готовь ребят сержант, тебе с ними служить. Я скоро отбываю, а Иванцов человек пропащий. Так что действуй по своему усмотрению, тебе и карты в руки. Мешать не будем. Пока все правильно делаешь. – это для меня хорошо. А вот то, что прапор таскает тушенку на закуску, это плохо. Но тут не моя компетенция. Еще день – два и перейдем на макароны с крупами. А с таким питанием какие могут быть серьезные нагрузки. А вообще-то не понимаю зачем нужна эта точка. Может повезет и просижу тут тихо и спокойно до конца службы. Хотя в это что-то слабо верится.

Прошла неделя. Службой кроме меня никто не заморачивается. Прапор с таким рвением таскал тушенку на закуску, что наше питание теперь исключительно вегетарианское. Крупа и макароны. Старлея почти не видно. Майор час в день отирается в штабном домике, так сказать службу выправит и тоже залегает. Кажется спирта у них предостаточно. Через неделю, у протрезвевшего майора выяснил стратегическое назначение нашей роты, находящейся вдали от всего и вся. Оказалось, что среди солдат десять человек корректировщики и пятеро радисты. Остальные для обеспечения охраны этих самых специалистов. И когда потребуется, сформируется боевая группа, которую высадят куда следует наводить огонь артиллерии или авиации. В основном авиации. Сейчас пока затишье, а когда закрутится боевая работа, сюда подбросят десантников, спецназовцев вместе с офицерами. А то что в глуши расположены, так это правильно. Ближе к врагу. Вон до пакистанской границы всего сто километров напрямую. Откуда вся нечисть душманская и ползет. Майор зло выругался непонятно по чьему адресу. То ли этих самых душманов, то ли по поводу проклятой службы, в которой снова провал. Спирт закончился.

Прошел месяц. И вот уже конец марта. Все пока тихо, и ни о какой боевой работе речь не идет. И слава Богу. Дни стали длиннее и жарче, и время покатилось еще медленнее. В этом скучном однообразии тянем армейскую лямку. Подъем в шесть утра, и пока не накрыла дневная жара, вместо зарядки, до девяти утра таскаем воду. А это метров триста по узкой и крутой тропинке к небольшому ручейку, вытекающему откуда-то из скал. Емкость – бак почти на тонну, завезенный всего две недели назад вертолетчиками, теперь всегда полный. По крайней мере один раз в день, когда под вечер спадет жара, можно слегка облиться водой и немного постираться. Из боевой подготовки только бег на десять километров и сборка – разборка оружия на время. Две составляющие нашего здесь выживания: бег-ходьба на дальнее расстояние и меткая стрельба. Без этого мы просто ходячие мишени случись боевой выход. А он будет обязательно. Майор со старлеем не вмешиваются. Они даже как то спокойнее стали. А что волноваться то, если служба можно сказать катится почти по уставу.