Афган, любовь и все остальное

Петрович так и не выйдет из транса, и в конце концов уедет залечивать инфаркт и душевные раны в благополучную Швейцарию, где вроде как медицина одна из лучших в мире. Уедет и больше в наш город не вернется, передав все активы в мое распоряжение. Я мягко говоря, этому очень удивился. Мне всегда казалось, что в табели о рангах стою после Егора. С его стороны вроде как претензий нет, и теперь я веду наш корабль в море проблем, которые в не простой российской жизни случаются, можно сказать, регулярно. И не бросишь это, за мной люди.

Егор уверовал, что круче его нет никого на свете, сделал себе легальный ПМ, и теперь везде без охраны. И это, конечно, добром не кончилось. Поехал во Владивосток закупить партию машин. И вот там, толкаясь по автомобильному рынку, по так называемой «Зеленке», засветился конкретно, и получил пулю от начинающего бандита: молодого, но напрочь отмороженного. Вот тебе и хваленый профессионал, проколовшийся на элементарной бытовухе. Мы, конечно, разберемся, найдем и накажем виновных по своим личным «понятиям», что окажется для «отморозков» самым наихудшим вариантом, но это уже Егору не поможет. Его любимая женщина закаменеет от горя, и сразу же уедет в свою деревню, глушь глухую.

Наш бизнес процветает, плавно перелившись в легальные структуры. Мы заняли свое место в строительстве и торговле. Волею судьбы, а может быть и злого рока, оказавшись во главе нашего дела, я не могу уйти, все бросив. Ведь за мной люди, которые верят мне. А страна все еще продолжает напоминать дикую тайгу. Только на мгновение расслабишься, и тебя сожрут с потрохами. С Сергеем я контактирую постоянно, вопреки желанию его любимой супруги. Как не крути, а его Контора становится главной во всех отраслях бизнеса, и уже несколько человек из ФСБ по его рекомендации, наши консультанты. Уголовники отошли на второй план, теперь во главе всего силовики.

У меня свой дом за городом, в котором не слышно детского смеха. Моя домоправительница Антонина, сорокадвухлетняя спокойная женщина, единственный мне близкий человек. Она чем то напоминает Катюшу. И когда мне особенно муторно на душе, и не хочу никого видеть, она приходит ко мне ночью. Как она догадывается, что мне плохо, я не знаю, и в общем то знать не хочу. Просто окунаюсь в тепло ее тела и понемногу оттаиваю душой.

У Кати второй ребенок, малышка Анюточка, которой пошел второй годик. Я ее не видел. Был момент, когда моя жизнь обесценилась до ноля. И, казалось, что вот – вот отойду в мир лучший чем этот. Уж больно тяжелые грозовые тучи сгустились над моей головой. И я не нашел ничего лучшего, как собрать всю имевшуюся под рукой наличку, чтобы отнести этот рюкзак с деньгами моей любимой и родной женщине: матери моих двух дочурок. Задумал такое и не сделал. Срочные дела снова погнали вдаль от родной семьи, в который раз встреча с Катей не состоялось. Хотя она и дети ни в чем не нуждаются, ведь Марина Владимировна круто поднялась в аптечном бизнесе. И уже вошла полноправной партнершей в двух очень перспективных проектах, связанных с постройкой коммерческого оздоровительного центра с полномасштабным бассейном. Бабушкой себя не считает, имеет молодого любовника, и души не чает в своих внучках. А вот буквально на днях ко мне подошел Стас и сказал такое, от чего у меня сердце чуть не остановилось. А что я хотел? Чтобы меня всю жизнь ждали? Надеялись, что я когда то снизойду и вернусь.

– Дмитрий Викторович, у нас с Катей любовь. Я ее очень люблю. И она меня тоже. – сказал и молчит, и глаз не опускает. Вот тебе и аспирант – китаевед, которого я держу на всякий случай, в надежде, что у нас бизнес на заграницу откроется. Вот и дождался. Этот день самый черный в моей жизни. Он расставил все на свои места окончательно и бесповоротно. В душе то я еще на что-то надеялся. Верил, что вскоре все брошу и увезу Катю далеко – далеко, подальше как от родного города, так и от России: не получилось. И надо сейчас сказать свое слово, слово мужчины. А в голову ничего не лезет, прямо ступор какой то. И сердце холодеет от страха. Страх от поражения, которое надо признать немедленно. Признать спокойно и мужественно, не показав себя ни перед кем слабаком. Вот опять дешевые понты. Кому надо это мое спокойствие и мужество. Все, кому надо, уже поняли и увидели мою полную и непроходимую балбесность. И лучше сразу, прямо сейчас отойти в сторону и не мешать людям. Но я видно слабак и так поступить не могу, за что себя и проклинаю. Спрашиваю парня почти спокойно:

– У тебя все так серьезно? С двумя детьми женщину берешь.

– Я люблю Катю. – вот мою Катю и любимой кто чужой называет.

– Если любишь, зачем мне что-то говоришь? Будто разрешение на это просишь.

– Я ничего у вас не прошу. Я вам просто говорю, что мы с Катей решили пожениться. И, прошу вас, этому не препятствовать.

– А как это я могу препятствовать чужой любви?