Афган, любовь и все остальное

– Уже поздно, а у меня завтра учеба. – и снова мы идем по тем же аллеям к трамваю. И только в одиннадцать вечера добираемся до ее дома. Медленно и молча поднимаемся на третий этаж. Мы вообще мало что друг другу сказали за последний час. И мне очень не хочется, чтобы этот вечер закончился вот прямо сейчас. И не знаю что сделать, что сказать, чтобы его продлить. Может сделать попытку поцеловать? Говорят девушки на это никогда не обижаются. Может она сама этого ждет от меня? Но чтобы я не внушал себе, а моей смелости хватило только взять ее ладошки в свои, слегка сжать, согревая и попрощаться. Герой-разведчик, японо – мама. Трус последний. Одно успокаивает, договорились на неделе созвониться. А когда трясся в пустом троллейбусе через весь город, пришел к выводу, что поступил очень даже правильно. Не сделав попытки приблизиться к Кате слишком близко. Вдруг бы она обиделась, ведь это наша первая встреча. Сейчас об этом гадать – думать уже поздно. Что есть, то есть. Настроение отличное, не последний же раз видимся. У меня насчет Кати такие планы, что просто дух захватывает. Я сделаю все, чтобы она стала моей женой, любимой и единственной.

До вторника настроение было просто праздничное. А потом радость на душе постепенно сменилась на настороженно – деловое состояние. Как говорится пошли дела, от которых уже никуда не деться. Получил хорошее известие, что мой «товар» отличного качества. И Кайрат его забирает по три рубля за грамм. Если я согласен, то в ближайшие дни можно рассчитаться. Мне тянуть нет резона. Вот – вот землячок появится.

В четверг вечером у меня на руках была огромная сумма: девять тысяч рублей. По крайней мере это большие деньги для моего круга людей. За вычетом четырех для напарника, у меня теперь хватает на «Жигуль», и даже возможно останется на капитальный гараж. Такие деньги честным путем не заработаешь однозначно. Правда я этим уже совсем не «гружусь». У меня теперь новая задача, от которой настроение сразу портится. Как представлю сколько мучений придется испытать, пока я эту «тачку» выбью. И уже точно знаю, что мне будут говорить, и как убеждать, что я не прав. Горячо доказывая, что такому молодому человеку личная автомашина совсем не к чему. И это будут вещать те люди, которые меняют «колеса», как перчатки. Разговор, который состоялся в военкомате, будет повторяться, как испорченная пластинка. Только в разных учреждениях, и в разных кабинетах.

В пятницу позвонил Кате и неудача. Они всей семьей отправляются куда то в деревню отмечать день рождение чьей то бабушки. Вернутся только в воскресенье вечером. Значит до нашей встречи еще одна неделя. Я как говорится предоставлен сам себе. И как назло всю следующую неделю мерзкая погода не дает заняться делами. Холод страшенный, постоянно сыпет дождь, переходящий к вечеру в мокрый снег. Не хочется высовывать нос на улицу. И я совсем не предполагал, что представляю для кого то очень даже большой интерес. Мне фатально не повезло. По другому и не скажешь. Потому что в следующую субботу утром Катя объявила мне по телефону, что больше не желает меня слышать, а не то что видеть. Я был потрясен, и это еще мягко сказано. В ответ я не сказал ни слова. Пока переваривал услышанное, на том конце, в далекой квартире на Гризодубова положили трубку. И только в среду я наконец смог встретиться с девушкой. Дождался ее в фойе мединститута после занятий. А она не дала мне и слова вымолвить, сказала негромко, глядя прямо в глаза: