Афган неизведан. Книга 1

На укладке парашютов взводный также находился рядом. Здесь свою роль играли и сержанты, надо отдать им должное, они правильно и четко укладывали парашюты и объясняли нам, правда, слегка нервно. Укладывали мы купола на морозе, стояли на одном колене на плацу. Впоследствии чего, я подхватил гнойную флегмону, но это уже другая история.

Занятия по рукопашному бою тоже проводил сам Александр Анатольевич. Кстати, в Афганистане он также взялся проводить такие занятия с солдатами и сержантами нашей второй роты радистов переносных радиостанций.

Однажды, уже перед выпуском из учебки, в начале апреля 1985 года, наш взвод сдавал экзамен по швартовки колесной техники на десантной платформе. Нам нужно было привязать фигурально выражаясь, КШМ «Чайка» на базе ГАЗ–66 к алюминиевой или титановой платформе для десантирования ее из самолета ИЛ–76МД. Мы всем взводом вместе с командиром копались весь день. Семенов стоял, держа в руках сложную схему швартовки. Правильно, он же не специалист по десантированию техники. В чем-то была ошибка, офицер понимал, но что сделано не так?.. В полночь он отпустил нас из ангара и разрешил отбиться. Сам остался изучать чертеж и еще раз швартовать «Чайку», вместе с сержантами. Как он сам рассказал, получилось только у него к пяти часам утра.

На следующий день комиссия проверяла наш взвод. Мы стояли в беретах около зашвартованной машины по стойке «смирно», и с важным видом смотрели поверх голов полковников. Докладывал сам командир взвода с указкой, указывая на основные узлы и так далее. Потом проверяющие спросили сержантов, кто-то что-то ляпнул и из нас, курсантов. В результате, взвод получил оценку – «отлично». Проверяющий полковник из другой части отметил, что наша работа ему очень понравилась. Нам, курсантам, было немного стыдно, что всю львиную и сложную работу сделал наш командир взвода. Он дал нам выспаться, а то мы стояли бы перед комиссией, как осоловевшие истуканы. Вот такой он был, мой командир. А дальше мы полетели с ним «за речку».

Прилетели днем в Фергану. Жара страшная. В Литве было минус десять, а здесь сорок жары. Ночевали мы перед отправкой в Афганистан, в близи Ферганского полка ВДВ, в городке в горах. Поздно вечером сидели мы с Витьком на завалинке старенькой казармы и смотрели на звезды. Где-то вдали выли и лаяли собаки, где-то была там за горами, деревня или кишлак. Потом Витек ушел на умывальник, запастись водой на завтрашний день. Из темноты появился наш командир взвода и подозвал меня к себе.

– Шура, есть задание, – тихо сказал офицер.

– Боевое, товарищ старший лейтенант?

– Почти, он достал из карманов две бутылки водки «Столичная».

– Спасибо, конечно, но нам с ребятами не осилить, хотя можно, конечно, рискнуть? – наивно ответил я, всерьез полагая, что это нам, салагам и слонам ВДВ.

– Ну, ты даешь! Эти бутылки, для офицеров в Афган. Мои проставные пузыри, понял?

– А, усек! Отлично!

– Их нужно зашить к тебе в бушлат, а то нас офицеров таможня шмонает будь здоров. Не пронесу…

– А! Я все понял, в рукава? Чтобы не заметно! Сделаю, понял…

– Ну давай, если найдут, молчи как рыба, усек?

– Так точно, все сделаю…

В течении часа я зашил эти бутылки в рукава своего бушлата и, конечно, пронес вещь-мешок спокойно, не вызвав подозрений таможенников. Приземлились мы через пару часов в Кабуле, я писал раньше, как нас распределили и повели по батальонам. Взводный взял меня в свой взвод. Неужели это водка сработала?.. А что здорово написать потом рассказ, как водка взводного спасла мне жизнь…

Привел нас в роту отдельного десантного батальона связи переносчиков, наш новый старшина роты, очень большой и накаченный мужчина. Загорелый, стрижка ёжиком, мощная нижняя челюсть и кулаки – кувалды. К несчастью, оказался он еще и боксером и с невыносимым характером. Зверюга, одним словом.

Взводный ушел по делам, мы с Витьком принялись застилать наши новые кровати на втором ярусе. Тут вбегает старшина и кричит с порога, чтобы мы все ему сдавали в каптерку по списку. Ну сдавать так сдавать, что кричать-то словно на корабле полундра. Конечно, про водку я забыл. Все шмотки сдали, он наши бушлаты схватил и оторопел.

– Мать честная! Чей бушлат?.. – прошептал прапорщик.

– Моё, товарищ гвардии прапорщик ВДВ! – шутканул я.

– У тебя там че! Мины приволок? Дух, ну-ка вытаскивай живо!

И тут я вспомнил, что там бутылки с водкой.

– Так это не мое… – успел произнести я. – Вам потом объяснят, вы бушлатик-то оставьте на место?

– Чего, щенок? Молчать!

Прапорщик в ярости разорвал рукава бушлата, и вытянул из них два пузыря московской водки. Глаза его светились в полумраке вечернего кубрика. Он был счастлив. В следующую секунду меня уже трясли сильные руки прапорщика, за одним и досталось Витьку. Мы упали на пол, я и словно заснул, мысли мои потекли плавно, в дом родной, увидел кошку Мурку…

Тут в кубрик вбежал мой командир взвода.

– Что происходит, прапорщик? Почему молодые солдаты, только что прибывшие со мной, уже лежат на полу? Что вы себе позволяете? Рукоприкладство? По какому праву!?