Афган: разведка ВДВ в действии. Мы были первыми

Вылезли из вонючей ямы и осторожно пошли вдоль склона одного из арыков, изрезанного вымоинами и корневищами деревьев. Есть где укрыться от пуль с горушки и скрывшейся в кишлаке засадной группы, встретившейся с разведчиками Ивашко. Улочка уходила в кишлак. Она была продолжением дороги, по которой шла техника всей группировки, и именно здесь ей придется пересекать населенный пункт — объездных путей не было. Это место меня и беспокоило, когда я изучал маршрут движения колонны.

По отработанной схеме передвижения в жилых строениях, вылепленных из глины, мы двинулись вдоль дувалов, образующих улочку. Характер рельефа, завалы, вымоины, мины — «духи» придумают все, что угодно, для задержания техники. Может, и сейчас уже что-то подкинули! С минами у них получилось — танковый взвод мы уже потеряли… Выстрел орудия хлопнул признаком того, что танкисты еще повоюют. Ранения, контузии, полученные ими после подрыва на минах, не лишили их мужества — они обрели в себе силы на бой. Парни в промасленной робе огнем орудий и пулеметов разносили противника на высотке, чем способствовали выполнению нами задачи. Чего уж греха таить — спасли мою группу от верной гибели. Лежать бы нам в обнимку с виноградной лозой… Но еще повоюем!

Очередной выстрел орудия, дробный стук пулеметов возвестил о том, что «духи» все же оставят горушку. Проблески пламени из стволов ДШК пластали тех, кто пытался с вершины стрелять по колонне. Пыль заволокла танки. Воронин доложил по радио, что забрал к себе раненого в ногу Комкова, Бутрина и скоро выдвинется к нам. Теперь только вперед! Сергей своей бронегруппой прикроет проход через открытое пространство инженерной техники Курлюка.

Но кишлак не принимал «шурави» и разразился огнем — автоматные очереди рубанули за стенкой и прошлись по веткам деревьев. Душманы засели за каменной кладкой левее дувалов, образующих улицу. Их не было видно, они во внутреннем дворике. Прикинув расстояние по звуку стрельбы, скомандовал:

— Гранаты!

Метнули во дворик через кладку камней. Взрывы. Шелест осколков не явился помехой, мы были прикрыты от их поражения стенкой. Быстрее вперед! Сделал несколько шагов вдоль глиняной стенки, чтобы затем перескочить тропинку и осторожно выглянуть из-за дувала — упал, едва не споткнувшись о «духа», сидевшего возле дороги. Еще холодок в животе не прошел от броска через речку, а тут — картина маслом, любого сразит наповал. Облокотившись на дерево, сидел раненый в ногу душман, справа от него автомат, слева — шлепанцы. Но главное не в этом: «дух» иголкой штопал оторванный пулей кусок мышечной части ноги. Прижимая шмат собственной плоти левой рукой, он пришивал ее, как если бы штопал дырку порванных брюк. Проделывал он эту операцию увлеченно, со вкусом, словно бы нас не существовало на свете и три автомата ему не смотрели в живот. Волику, вероятно, показалось обидным невнимание противника к нам, выраженное в циничной форме — он ногой опрокинул «духа» на землю.

— Стоп, Волик, обыщи. Грезин, сектор слева, Богданов — справа. Ганюков — улица.

Огляделся по сторонам, стрельба впереди не стихала, а лезть на рожон было опасно.

— «23», меня наблюдаешь?

— Да, контролирую.

— Дальше 100 — «духи». Давай вдоль улицы три выстрела из орудия, мы проскочим, а ты на броне залетай в кишлак.

— Понял «17».

— Все в арык. Волик, отвечаешь за «духа».

— Угу.

— Я тебе «угукну»…

— Есть, товарищ старший лейтенант.

Чтобы Воронин не задел нас осколочной гранатой, мы нырнули в арык для сточных вод, запах которых я не берусь описывать. Глухие выстрелы орудий один за другим прозвучали с обрыва реки.

— Стоп, «23», прекратить огонь, подтягивай к кишлаку «каток».

— Принял.

Вернулись к перекрестку дорог, по которому пойдет колонна рейдовой группы.

— Грезин, Петров — разведка прохода, дальше не лезьте, метров через сорок — стоп и ждете меня.

Дозор, прижавшись к глиняной стенке, двинулся вглубь кишлака. Бросил взгляд на оставшихся разведчиков — немного, три человека и пленный, ставший обузой. Избавиться, что ли… Но ведь знает же что-то душманская рожа! Ладно, впихнуть в грудину штык-нож от АК успеем всегда, а сейчас он единственный источник информации. Да и «дух», прямо сказать, своеобразный — заштопывал рану иголкой. Надо же… Вернувшись к пленному, я приподнял его широченную штанину — лоскут с хорошим куском мышцы обильно кровоточил. Волик держал душмана за свободный конец раскрученной лунги.

— Наложи ему повязку, а то раньше времени отдаст концы.

— Так, может, его…

— Я сказал: замотать рану, Волик! Много болтаешь сегодня!

Едва присели к пленному, как дозор просигналил «Внимание». Прижались к земле.

— Что у вас, Грезин?

— «Духи», товарищ старший лейтенант.

— Наблюдай.

Продвинулся ближе к дозору — трое душманов лежали на пыльной дороге. Ранены? Контужены? Не знаю, оружие валялось рядом. Скользнул взглядом по дувалам, проемам в стенках — нормально.

— Оба на захват — страхую.

Грезин с Петровым, подлетев к валявшимся «духам», откинули оружие в сторону, чалмы удавкой на шею, руки за спину и подтянули их к затылку.

— Тащите к дувалу.