Афган: русские на войне

На следующий день войска в Таджикистане приступили к переходу через быструю и коварную Амударью по мосту, который с некоторыми трудностями построили военные инженеры. Солдатам сообщили, что они будут помогать афганскому народу бороться с контрреволюционерами и что Советы должны войти в Афганистан прежде американцев. Хотя некоторые солдаты-срочники возмутились тем, что демобилизация откладывается, большинство были рады предстоящему приключению. Несмотря на то, что миссия предстояла мирная, замполит одного из батальонов сообщил солдатам, что они пройдут по Афганистану огнем и мечом, а комбат прибавил: «Если в вас хоть раз выстрелят, открывайте огонь из всего, что есть». Маршал Соколов, глава Оперативной группы Министерства обороны, тогда базировавшейся в Термезе, пришел посмотреть, как солдаты отправляются в поход под звуки маршей и женский плач^{106}.

Четвертый батальон 56-й гвардейской отдельной десантно-штурмовой бригады выдвинулся вперед для захвата невероятно важного стратегически перевала Саланг, лежащего на пути к пункту назначения. Среди бойцов четвертого батальона находился сержант-призывник Сергей Морозов. Он и его товарищи обнаружили, что никаких боев не предвидится. Пострадали лишь двое солдат, да и те получили ранения случайно. Солдаты разместились в домах без окон, предназначавшихся для рабочих, строивших дорогу на перевале Саланг^{107}. В середине зимы на такой высоте было очень холодно, но солдаты взяли с собой печки и выпрашивали топливо у проходящих мимо колонн. Других занятий у них практически не было^{108}.

Следующей двигалась 108-я мотострелковая дивизия под командованием полковника Валерия Миронова. Офицеры дивизии уже пересекали границу на вертолетах для рекогносцировки^{109}. Утром 28 декабря, после неприятного момента, когда колонна застряла в туннеле Саланг^{110}, дивизия достигла намеченной позиции неподалеку от Кабула. Местное население радушно встретило советских солдат, однако отношения между ними резко ухудшились, когда стало ясно, что солдаты пришли надолго. В начале февраля произошел скверный инцидент: в окрестностях Кабула напали на патруль, и офицер с одиннадцатью солдатами — все резервисты — были убиты. Но в целом первые месяцы были самыми спокойными за все время пребывания дивизии в Афганистане.

В середине января в дивизию прибыл новый начальник штаба, полковник Борис Громов. Он был не слишком доволен новым назначением, поскольку рассчитывал на повышение. В Ташкенте, где Громов остановился по пути на юг, офицеры уже рассуждали о том, что в Афганистане начнутся бои, хотя атаки на советские войска еще не начались. Он вылетел в Кабул на санитарном самолете, смущенный тем, что носил форму мирного времени, тогда как остальные офицеры были уже в форме военного времени. В Кабуле Громову пришлось спать в холодном самолете: не нашлось другого места. На следующий день самолет не смог взлететь: колеса шасси примерзли к полосе^{111}.

Планирование переворота

Ситуация в Афганистане продолжала запутываться. Двадцатого декабря Амин перенес свою резиденцию из дворца Арк в центре Кабула во дворец Тадж-Бек, где прежде находилась штаб-квартира Центрального корпуса афганской армии[18]. Дворец находился на юго-западной окраине города, и Амин, должно быть, решил, что его оборону будет проще организовать. Некоторые специалисты из советского КГБ, консультировавшие Амина по поводу безопасности, тоже размещались во дворце.

Тадж-Бек был очень прочным зданием: его стены могли выдержать попадание артиллерийских снарядов. Оборону дворца тщательно продумали. Все подъездные дороги, кроме одной, были заминированы, и эту единственную дорогу прикрывали тяжелые пулеметы и артиллерия. Сам дворец защищала рота личной охраны Амина, включавшая его родственников и доверенных людей. Они носили особую униформу, отличавшую их от других афганских солдат: фуражки с белым кантом, белые ремни и кобуры, белые нарукавники. Вторая линия охраны состояла из семи постов. На каждом находились четверо солдат, вооруженных пулеметом, минометом и автоматами. Часовых сменяли каждые два часа. Внешнее кольцо обороны составляли бойцы президентской гвардии: три мотострелковых батальона и один танковый (общая численность — около двух с половиной тысяч человек). На одной из командных высот были закопаны три Т-54, которые могли обстреливать окрестности дворца из орудий и пулеметов. Кроме того, неподалеку базировался зенитный полк, располагавший двенадцатью 100-миллиметровыми зенитными пушками и шестнадцатью пулеметными установками, а также строительный батальон, насчитывавший около тысячи человек. В самом Кабуле были расквартированы две дивизии и танковая бригада афганской армии^{112}.

Итак, русские имели дело с грозной силой. Даже с учетом прибывающих подкреплений уничтожение Амина и его режима выглядело сложной задачей: советским силам противостоял хорошо вооруженный, многократно превосходящий численно противник.