Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

— Я же тебе объясняю, что это бесполезно. Каждый телефонный звонок должен быть заранее оговорен… Долго ты будешь меня еще допрашивать?

— Все, Валери, все… Теперь послушай меня. Полчаса назад полковника, к которому я ходил, убили.

— Что? — на выдохе произнесла Валери.

— Я стоял в это время на балконе. Кто-то постучал в дверь, Алексеев вышел, а через пару минут я нашел его лежащим в душевой с проломленным черепом.

Она смотрела на меня широко распахнутыми глазами и медленно качала головой.

— Этого не может быть, Кирилл. Это просто ужасно.

— Потом позвонили. Я думал, это ты, и взял трубку. Кто-то назвал меня по фамилии и посоветовал оставаться в том номере и ждать каких-то указаний.

— Кирилл! — воскликнула Валери. Голос ее дрожал. — Это он!

— Кто — он?

— Мужчина в шляпе!

На ее лице застыло выражение суеверного страха.

— С чего ты взяла, что это он?

— Тот, кто тебе звонил… Он картавил?

Я в мгновение вспомнил голос человека, говорившего мне по телефону: «Вацу’а, слушай внимательно…» По моим глазам Валери все поняла. Она сжалась в комок, будто неожиданно резко похолодало, и прошептала:

— Кирилл, мне страшно.

— Тебе страшно! — Я вскочил с кровати. — А тебе не было страшно, когда вы с братишкой проворачивали ворованные деньги? Товар возили туда-сюда, прибыль подсчитывали и надеялись, что вам все сойдет с рук? Не было страшно?.. В Вильнюсе вас совершенно однозначно предупредили, но ты, с виду умная девушка, развесила ушки и не въехала, что уже идешь по лезвию бритвы. Затем второе предупреждение — по сфабрикованному делу арестовывают Глеба. И снова до тебя не доходит, что вас давно вычислили, вас пасут, вас предупреждают — с каждым разом все жестче. Глупенькая девочка, ты кидаешься за помощью ко мне, к простому матросу, чтобы он подтвердил на суде невиновность Глеба. Ха-ха-ха! — Я огромными шагами ходил по комнате и был, наверное, страшен в своем гневе. — И вот уже я у них на крючке, и теперь уже с моей помощью из тебя будут выбивать деньги. А потом еще проценты заломят! И будут правы, детка, сто раз правы. Потому что вы украли у них деньги, а красть нехорошо! — Я погрозил Валери пальцем, вздохнул и спокойнее добавил: — Когда Глеба осудят на десять лет с конфискацией, а тебе принесут на подносе мою голову вместе с головкой несчастной мышки, — не жмись, отдай им деньги. Иначе очередной жертвой станешь ты или какой-нибудь близкий тебе человек.

Я закончил свою речь. Валери была потрясена. Я налил ей в стакан минералки, она жадно выпила. Потом я сказал:

— А сейчас мы начнем действовать. Первое: спустись вниз и посмотри, что происходит в фойе. Можно ли выйти на улицу.

— Хорошо, хорошо, — закивала она. — Сейчас…

Она совсем потеряла голову и, раскрыв шкаф, чтобы накинуть на плечи кофточку, застыла перед ним с открытым ртом.

— А где вещи?

— Валери! — взревел я. — Включи мозги! Они нам сейчас очень нужны!

И кинул ей сумку, набитую одеждой.

Она не обиделась на грубость, схватила кофточку и выскочила из номера. Как только дверь за ней закрылась, я тотчас подсел к телефону. Чушь собачья! Секретарь адвоката, видите ли, соединяет только точно в оговоренное время! А если время не терпит? А если ситуация сложилась критическая?

Я набрал 23–42, но и на этот раз трубку никто не взял. Я сидел перед аппаратом и тарабанил пальцами по столику. В конце концов, подумал я, на Рамазанове свет клином сошелся? В Душанбе других адвокатов нет?

Я взял карту гостя. На ее оборотной стороне был напечатан список справочных телефонов: администратора гостиницы, ресторана, камеры хранения, медпункта. В последней графе значилось: «Выход на городскую АТС — через „0“.

Эту надпись я прочитал трижды, пока до меня окончательно дошло, что это значит. Я набрал «0», затем «09». Ответила справочная.

— Девушка, мне юридическую консультацию.

— Какого района?

— Любую.

— Тридцать семь — девятнадцать — два нуля.

Все верно, подумал я, кладя трубку на место. Шестизначный номер, как и должно быть в крупных городах. Я безнадежный кретин! Это у меня дома четырехзначный номер, потому что поселок. А здесь четырехзначные — только внутренние, для АТС гостиницы. Выходит, Валери звонила в какой-то гостиничный номер.

Я позвонил администратору.

— Девушка! (Все администраторши, кассирши, продавщицы, независимо от возраста — девушки.) Телефон знаю, а номер комнаты приятеля забыл. Не поможете?

— Какой телефон?

— Двадцать три — сорок два.

— Минуточку… Четыреста двадцать вторая.

Телефон — великая вещь, но эта истина была для меня слабым утешением. Я сидел, поддерживая голову руками, и глупо улыбался. Кирилл Вацура, сказал я себе, не пытайся понять то, что понять тебе не дано. Куда тебя занесло? Зачем ты оставил свое убогое холостяцкое жилище и полез туда, где мрачный преступный мир плетет свои хитроумные сети для таких вот, как ты, простачков? Кому теперь верить? За что ухватиться, как узнать, куда несет ураган, что впереди, в густом тумане, и скоро ли ждать своей смерти?

Вбежала Валери — возбужденная, глаза горят, волосы на лицо спадают.

— Ну? — спросил я ее.