Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

— А давай я! — сказала Валери. Я не успел высказать сомнения по поводу ее умения пользоваться такой неженской штучкой, как «калашников», как она бесцеремонно сняла с плеча адвоката автомат, щелкнула предохранителем и довольно оттренированным движением загнала патрон в патронник. — Ну, вперед! Если что, я тебя прикрою.

Мы переглянулись с адвокатом, он молча пожал плечами. Валери, закинув оружие за спину, ловко полезла на утес, с которого я рассматривал берег, а я, не делая резких движений, глядя во все стороны, медленно пошел через каменный завал к берегу.

Через минуту я услышал шум реки, присел на корточки, осторожно выглянул из своего убежища. Отара овец постепенно перемещалась в мою сторону, и я увидел пастуха. Это был подросток, одетый в длинную навыпуск рубаху, сверху — полосатый пиджак, на голове намотана пестрая, из всевозможных лоскутков ткани чалма. Мальчик, неторопливо ступая по острым камням босыми ногами, размахивал длинным прутом и посвистывал. Овцы, пугаясь его, шарахались из стороны в сторону, мелодично позвякивая колокольцами, привязанными к шеям.

Никакой опасности для нас этот пастушок не представлял, но было бы лучше, если бы он не увидел меня. Торопясь, чтобы отара не подошла ко мне слишком близко, я ползком выбрался из-за камней, добрался до обрыва, съехал на животе по промоине к самой воде и там встал на ноги. Пригибаясь, побежал к коряге, накрепко засевшей в песке, вытащил из воды моток красной альпинистской веревки, надел его на плечо и ползком вернулся к камням.

— Удачная охота?

Рамазанов смотрел на веревку, потом протянул руку, прикоснулся к ней пальцами.

— Та самая.

— Та самая, которую нес картавый? — уточнил я.

Адвокат кивнул.

— Эта находка намного облегчает нашу задачу, — сказал он, разворачивая карту, которая уже начинала трескаться в линиях сгиба. — Мы находимся здесь, — он показал на карте точку, но его палец занял сразу едва ли не треть всей провинции Бадахшан, и он вооружился спичкой, как указкой. — А вот Нардара, куда, насколько я понимаю, мы должны направляться. Кругом — одни горы, и без веревки здесь делать нечего…

— Нет, — перебил я его. — В Нардару мы не пойдем. — Я не собирался показывать точное место нахождения клада, но уточнить маршрут уже было можно, и я, как это только что сделал адвокат, ткнул пальцем в узкий приток реки Кокча между Файзабадом и Кишимом. — Здесь это ущелье. И идти лучше напрямик, через Чахи-Аб.

Глаза адвоката загорелись. Он склонился над картой, будто пытался разглядеть на берегах ручья два полосатых баула, заваленных булыжниками.

Подошла Валери. Она тяжело дышала, сняла автомат, поставила его рядом с рюкзаком адвоката и покосилась на карту.

— Что вы там высматриваете? Воспользовались моим отсутствием?

— По прямой будет не больше ста километров, — не обращая внимания на Валери, говорил Рамазанов. — Три-четыре дня пути.

— Вы так думаете? — Я усмехнулся. — Не загадывайте. Это, — я обвел коричневое пятно на карте, — район высокогорья. От двух с половиной до трех тысяч метров над уровнем моря. Вы когда-нибудь были в горах? Только, пожалуйста, не вспоминайте кавказские горнолыжные базы, которые вы посещали в молодости, это совсем не то.

Я не жестокий человек, но сейчас почему-то испытывал странное удовлетворение от того, что мог смеяться над неопытностью адвоката. Было время — он чувствовал свое превосходство надо мной. Теперь пришла моя очередь напялить на себя майку лидера. На местности, как и на карте, Рамазанов ориентировался весьма слабо. Правда, что делает ему честь, безоговорочно признал мое превосходство в этом вопросе и протянул мне компас.

— Валяйте, Кирилл. В этом деле вы дока. Мне в самом деле еще не приходилось ходить по азимуту, тем более в горах.

Я покачал головой.

— И хотели сами добраться до ущелья? Какое легкомыслие! Как вы сильно недооцениваете опасность, которую таят в себе горы. Тем более в чужой стране. Тем более в мусульманской. Тем более где еще идет борьба за власть.

На этой фразе я закончил первый урок воспитания. Валери подмигнула мне и помогла закинуть рюкзак за спину. Адвокат, глядя на автомат, раздумывал, спрятать его в рюкзак или же повесить на шею. Валери, заметив, что он колеблется, мгновенно решила проблему:

— А автомат понесу я, не возражаете? Все равно у меня руки не заняты.

Рамазанов пожал плечами, мол, мне все равно, и посмотрел на меня. Я взглядом дал ему понять, что не одобряю его столь щедрой доверчивости. Теперь, случайно или по точно рассчитанному замыслу, два безоружных мужика пойдут под конвоем вооруженной девушки. Но этот факт не угнетал бы меня в такой степени, если бы не новость, которую сказал мне Рамазанов минувшей ночью: вся эта свистопляска вокруг мешков с кокаином была организована этой миловидной девушкой с детским блеском в темных глазах, этим ангелом во плоти, мечтающим о кругосветном путешествии на яхте, этой хрупкой и юной былинкой, которая запросто, как с любимой куклой, обращается с автоматом.

Я не то что мало доверял ей. Я уже начинал бояться ее, как творение неких могучих и темных сил.