Афганистан

Только не знаю, срастется ли то, что было разрублено. Ведь, я ее совсем не знал, когда женился на ней, и мало, что узнал за то время, пока жили вместе. Теперь за годы, прожитые с Богданом, она могла стать совсем другой женщиной, вовсе не той взбалмошной девчонкой, образ которой я все еще ношу в голове; возможно, теперь она совсем чужой для меня человек. Наконец, устав от раздумий, я решил, что приму решение позже и пошел спать.

Ночью мне приснилось лазурное море. Я стою на берегу и полной грудью вдыхаю свежий морской воздух, который слегка кружит голову. В нескольких метрах плещется бирюзовая вода мелководья, сквозь которую видны сверкающие разноцветной чешуей мелкие рыбки. Белый прибрежный песок еще не успел остыть от полуденного зноя и отдает жарой. Тишину нарушает только легкий плеск волн. Справа в багровых отсветах заката заходит солнце, создавая ощущение безмятежности и покоя.

Вдали на горизонте виднеется таинственное сооружение, которое манит к себе великими свершениями и захватывающими приключениями. Мне кажется, что мое место там, и я непременно туда попаду, если только буду стремиться к этому и буду очень сильно этого хотеть.

Я оборачиваюсь. За моей спиной – изумительно красивый дом. Я чувствую, что в нем меня ждут мои друзья и любимая женщина. Возможно, ее имя – Виктория, но во сне я этого знать не могу. Я понимаю, что в этом сне смешались мои мечты и тайные желания, к которым всю жизнь подсознательно стремлюсь. Я хочу остаться в этом сне, но что-то тянет меня из него, создавая ощущение беспокойства.

Просыпаюсь от внимательного взгляда Вики. Она рассматривает мое лицо, словно ища в нем ответ на свой неведомый вопрос. Опять это ожидание в глазах. Я вызвал в памяти тот чудесный сон и попытался сравнить свои чувства к Вике и к той женщине из сна, и с изумлением понял, что они совпали. Значит, в том доме меня ждала Виктория. Я улыбнулся. Ее взгляд потеплел, и, подарив мне самую восхитительную улыбку, она ушла в душ. Раздался стук в дверь. Открыв, увидел в коридоре Богдана и, впуская его в комнату, отошел.

Бросив взгляд на разворошенную и скомканную постель, он все понял. Меня же волновал вопрос, спал он здесь с Викой или нет.

– Тебе понравилась кровать? – спросил я, укладываясь на ней. – По мне, вполне удобная.

– Ты же не любишь ее, – сказал он, приглядевшись ко мне.

– Не твое дело.

– Оставь ее мне. Ты другую себе найдешь. Ты не умеешь любить, ты сделал ее несчастной, а я спас ее, увел от гибели. Я сделаю ее жизнь счастливой, а ты погубишь ее. Откажись ради нее самой.

В это время из душа вышла Вика и, глядя на меня, застыла.

– Поедешь со мной? – спросил я.

– В Иркутск?

Я кивнул.