Афганский исход. КГБ против Масуда

— Ассолом алейкум, рохнамо! Вы, правда, из Швеции?

— Да, уважаемый. Из Стокгольма.

— У меня там сын живет, Карим зовут. Часто деньги мне переводит сюда. В этот раз из Дании прислал, из Копенгагена. Не встречали моего Карима? — перевел слова старика «Лилебрур».

— Нет, ака, не встречали, — вздрогнул оперработник, вспомнив про убийство в Ринкебю.

«Рассказать инспектору Торквисту? — засомневался Матвей, но одернул себя. — Зачем? Пусть парень живет, одного афганца я уже убил». Эйфория от удачной компрометации «Верного» прошла, и мозг Алехина слабо реагировал на внешние раздражители, прокручивая вновь и вновь поединок кинжала и «баллографа». В кабине царила гнетущая тишина, нарушаемая стонами подвески машины и ударами камней о днище. Стурстен не выдержал.

— Ты не виноват.

— Уже и вердикт присяжных готов. Ты так же считаешь, Ритва? — оживился Алехин, отвлекаясь от навязчивого видения.

— Что за грузовики притащил в кишлак? Что они прячут в пещерах?

— По просьбе Масуда привез материальную помощь. Заодно подарил пару КамАЗов.

— Так вот почему они согласились заключить перемирие, — сообразил Уве.

— А ты полагал, Ахмад Шах дал согласие только в обмен на гуманитарку «Шведской помощи» и наше красноречие?

— Матвей, мы не одни, — предостерег Стурстен, кивнув на мальчика.

— Нам не страшен маленький шпион. Не так ли, «Лилебрур»?

— Я вас не выдам, старший брат Свен. А этот шофер — дурак, по-английски не понимает.

— Ритва, куда делся твой фотоаппарат?

— Ой, забыла в кишлаке. Как же снимки делать?

— Ладно, — смилостивился оперработник, — пользуйся моей камерой, дай только вставлю новые батарейки. Потом поделишься кадрами, если «Верный» нас не грохнет на прощание. Первая попытка провалилась, похоже, готовит новую. Не так ли, «Лилебрур»?

— Верно. На дороге ему никто не помешает.

В салоне вновь повисла тишина. Шведы пришли в ужас от мрачной гипотезы. Хотя, как и полагается жителям цивилизованной страны, им не верилось в реальность угрозы. «Лилебрур» чуть не плакал, понимая опасность, но не мог придумать план спасения. Отвлекая мальчишку, Алехин рассказал сказку про сильных шурави, заточивших в пещере злого джина. Про то, что нельзя открывать пещеру и выпускать джина, поскольку он принесет болезни и смерть. На этот случай «Старший брат» передал «Младшему» антибиотики из Швеции.

После отъезда шведов отправился в путь и отряд Ахмад Шаха. Лишившись живого щита в виде иностранцев, Лев спешил перебраться в другое логово. Путая следы, его конвой шел не вглубь гор, а напротив — вслед за гостями. Командир заключил сделку с шурави, но не ставил свою безопасность в зависимость от их честности. Проблема выживания давно стала навязчивой идеей. Сейчас Властелин думал, как поступить с «Верным», который явно засиделся в начальниках охраны и, к тому же, стал проявлять излишнюю самостоятельность. Вернее — непослушание, граничащее с изменой.

Вот и сегодня, похоже, натравил бывшего любовника Некруза на посланника Москвы. Да, Масуд и сам хотел бы спустить шкуру с наглого русского, и «Верный» мог уловить желание хозяина. Но от желания до действия — дистанция огромного размера. Преодолев ее без приказа, подчиненный совершил роковую ошибку. Оставалось выяснить, действовал ли тот по собственной инициативе или имел место заговор.

— Зия, ты с «Верным» вчера-сегодня общался?

— Вчера обсуждали ситуацию с радиоактивностью.

— Что насчет русского решили?

— Решаешь ты, Шах. Мы были в гневе на него, хотя у меня его хитрость вызывает восхищение, а смелость — уважение. «Верный» аж на дыбы встал.

— Ты не знал, что он подошлет Некруза утром к Свенссону?

— И в мыслях не держал. Или он сам решил, или его любовник сошел с ума.

— Нужен ли нам начальник охраны, который сам решает судьбу нашего гостя или который приблизил к себе сумасшедшего?

— Не нужен, брат.

— Разберись с ним, Зия, когда он вернется. Я хочу знать, кто с ним заодно в данной истории.

Старик приехал на госдачу к генсеку. Присутствовали министр иностранных дел. После чая разговор перешел на положение в Афганистане и вокруг него.

— Вы нашли решение проблемы Масуда?

— Вчера операция вступила в завершающую стадию. Получено письменное обязательство Масуда до 15 февраля не применять силу против наших граждан и учреждений, а также против кабульского правительства. Фактически он пошел на перемирие. Наше встречное обязательство имеет устный характер.

— Кто его дал? На каком уровне?

— Наш человек, на уровне исполнителя.

— Насколько велика цена вопроса?

— Из госбюджета не потрачено ни копейки.

— Отлично, однако, Наджибулла настаивал на более радикальном решении, как вы помните, — вставил ремарку министр.

— Процесс перешел в НЕОБРАТИМУЮ стадию. После вывода войск результат проявится в полную силу. Если не раньше.

— Наджибуллу следует информировать?

— Нет. Сам узнает о результате. Одновременно с нами.