Афганский полет

     - Спишь, дежурный? - весело хохотнул Антон и укоризненно погрозил  пальцем. - Солдат спит, а служба идет?

     -  Здравия  желаю,  товарищ   лейтенант,   -   часовой   приложил  титанические усилия, чтобы подавить зевок. - Никак нет, не сплю.

     - Ну-ну,-  скептически  покачал  головой  Макарьев.  -  Вот  что,  дружище, вызови-ка мне ефрейтора Сорокину.

     - Слушаюсь, - часовой отступил на шаг от  двери.  -  Только  вам,  товарищ лейтенант, придется здесь подождать. Такой у нас порядок.

     - Порядок так порядок, - безропотно согласился Макарьев. -  Я  со  своим уставом в чужой монастырь не хожу. Только ты уж давай побыстрей,  ладно?

     - Одна нога здесь, другая там, - солдат растянул губы в улыбке  и  прикрыл дверь. Было слышно,  как  он  напевая  что-то  себе  под  нос,  удаляется в глубь коридора.

     Ждать действительно пришлось недолго. Не прошло и минуты, как  за  дверью  вновь  послышались  шаги.  Только  теперь  это   был  не  звук  грохочущих по металлическим перекрытиям тяжелых солдатских ботинок,  а  легкий и стремительный перестук туфелек на каблучках.

     "Звенящие каблучки", - с усмешкой подумал Антон.

     Щеколда вновь звонко лязгнула, дверь  приоткрылась  и  в  коридор  выглянула коротко стриженная женская головка. Длинные  черные  ресницы  удивленно  взметнулись  вверх,  и  в  следующее  мгновение   Макарьева  поглотила бездонная глубина двух ясно-голубых озер. Сердце  лейтенанта  стремительно ухнуло куда-то вниз, а лицо  вдруг  сделалось  совершенно  деревянным. Антон почувствовал, что впервые в жизни  почему-то  просто  не может дышать.

     Девушка между тем полностью открыла двери и  шагнула  в  коридор.  Зеленая военная рубашка и  такого  же  цвета  юбка  удивительно  ладно  подчеркивали стройность и хрупкость ее фигурки.

     - Это вы хотели меня видеть, товарищ лейтенант?

     - Я? - Макарьев показалось, что он слышит  свой  голос  откуда-то  издалека и голос этот совершенно непохож на его  собственный  -  таким  сдавленным и испуганным он вдруг оказался. - Д-да... Я...

     Антон  сделал  судорожный  вдох  и  закашлялся.  Кровь  мгновенно  ударила ему в лицо.

     - Извините... Здесь так пыльно...

     - Пыльно? - в голубых глазах-озерах мелькнули озорные искорки.

     - Я к  вам  по  делу,  -  нашелся,  наконец,  красный,  как  рак,  Макарьев.

     - Конечно, по делу, - девушка понимающе  улыбнулась  и  с  легкой  иронией добавила:

     - По всему Байконуру уже два  дня  только  и  разговоров,  что  о  страшно героическом и страшно деловом лейтенанте Макарьеве.