- Двадцать четвертого августа, Вадим Алексеевич, - уши старлея предательски пылали, выдавая его волнение, но отвечал он по-прежнему четко и без запинки. - Перед прибытием космонавтов для последних тренировок на корабле. Имеются все записи в журнале контроля...
- Записями в журнале контроля очень удобно прикрывать задницу, - резко прервал Смородина Контрразведчик. - Иногда это удается, даже если записи делаются задним числом. Вы уверены, что кабель был в исправном состоянии и двадцать четвертого, и в последующие дни?
- Нами взяты объяснения у всех сотрудников ремонтно-эксплуатационной группы, - старший лейтенант достал из лежавшей перед ним на столе рабочей папки несколько исписанных разными почерками листов. - Объяснения взяты нами через полчаса после осмотра места происшествия. Поэтому вероятность сговора сотрудников группы для дачи ложных показаний можно практически исключить.
- Хорошо, - Контрразведчик, наконец, немного смягчился. - Значит, двадцать четвертого проводка была исправна?
- Так точно! - без тени сомнения в голосе ответил Смородин. - Кроме того, старший сержант Борискин, непосредственно ответственный за этот электроразъем, утверждает, что осматривал кабель вчера после полудня. Повреждения не было, Вадим Алексеевич.
- Хорошо, пока примем на веру показания старшего сержанта Борискина, - голос Контрразведчика звучал теперь почти спокойно. "Шторм" явно шел на убыль. - Значит, проводка была повреждена в интервале времени от вчерашнего полудня до сегодняшнего утра. Так получается, Смородин?
- Да, Вадим Алексеевич.
- Характер повреждения?
- Мы со старшим лейтенантом Светловым сняли соскоб с поврежденной проводки. Пробы самолетом уже отправлены в Москву на экспертизу.
- А ваши предварительные соображения? Характер повреждений механический?
- Никак нет. Создается впечатление, что на кабель была пролита кислота, которая и расплавила пластиковую изоляцию.
- Кислота? - брови Контрразведчика удивленно взлетели вверх. - Откуда могла появиться кислота?