— 201й, одного забрали. Второго ищем, — доложил я, когда мы поднялись над котлованом и встали в вираж над ним.
— Понял, 302й. Дежурная пара уже летит. Возвращайтесь, — дал команду Енотаев.
Его вертолёта я не увидел. Вполне возможно, они с ведомым отошли подальше и выписывают круги, чтобы навести в район падения пару ПСО.
Но успеют ли? И жив ли вообще Шаклин.
— Командир, мы ещё не уходим? — спросил у меня Кеша, заметив, как я постепенно снижаюсь к склонам, чтобы осмотреть каждую расщелину.
— Уходим, уходим. Сейчас пойдём, — спокойно пояснил я, но Иннокентий не успокаивался.
— Я, кстати, тоже ничего не слышал. Давай на южном склоне глянем? Он мог зацепиться за уступ, — предположил Кеша.
Вот это другое дело! Пожалуй, мой оператор начал понимать, что своих мы не бросаем.
И в этот момент я увидел знакомое оранжевое пятно среди серых скал. Купол парашюта лежал где-то в стороне, но его уже тянули к себе обитатели этих холмов.
— Вижу его, — спокойно сказал я, понимая, насколько мало у нас времени.
Если быстро не развернусь, командира звена накроют. Спасать будет некого. На принятие решения и минуты даже нет.
Задираю нос вертолёта, чтобы выполнить «горку». Иначе мне резко не изменить направление. Скорость начала снижаться. На приборы смотрит в этот момент Кеша. Он и подсказывает мне параметры.
— Скорость 150. Разворооот! — удивлённо воскликнул он.
Высоты крайне мало, но этот вертолёт должен выдержать всё. Ручку управления отклонил по диагонали вправо и тут же начал разворот. Правая педаль на упоре, а Иннокентий продолжает отсчитывать изменение крена.
— 25, 30, 35! Сейчас 40!
— Выводи! Выводи! Скалы! — ещё кто-то подключился к эфиру.
Каждое мгновение на счету. В кресле сидеть совсем некомфортно. Будто тебя на мгновение кто-то за воротник приподнял. Вроде дышишь, но адреналин пульсирует в висках, нарушая ритм дыхания.
Центральный блистер кабины ниже линии горизонта. Вот сейчас можно будет атаковать!
Ручку управления отклонил от себя и пустил по духам очередь из пушки. Одна очередь, вторая! Любой другой бы летательный аппарат начало бросать из стороны в сторону. Но родного «шмеля» ещё попробуй разболтать на пикировании. Устойчив как утюг!
Тут же снаряды перекрошили в песок и камни склонов горы. Толпа душманов исчезла в светло-сером облаке.
— Выводим, — сказал я, проносясь над местом удара.
Шаклин лежал среди камней и махал рукой. Надо его забирать как можно быстрее.
— 302й, пара 712го с Омара, видим вас. Прикрываем! — услышал я голос командира дежурного экипажа ПСО.
Склон начали «обрабатывать» со всех сторон.
— Командир, я чёт до этого дышать перестал, — сказал мне удивлённый Кеша.
В этот момент заметил приближающийся к месту падения Шаклина Ми-8.
— 302й, я 814й с группы ПСО. Видим второго лётчика. Забираем, — подсказал мне командир «пчёлки», снижающийся на скальный выступ, рядом с Вениамином.
Вертолёт коснулся левым колесом поверхности и завис над склоном. К Шаклину выскочили три человека и быстро начали его грузить.
Теперь Шаклина есть кому поднять и оказать помощь. Я сделал ещё пару виражей и, дождавшись окончания эвакуации, пристроился к экипажам ПСО.
— 814й, 302му. Цел пассажир? — запросил я.
— А то! Но гранату уже приготовил, — ответил мне командир Ми-8.
На душе отлегло, что командир звена цел. Какие бы ни были у нас отношения, видеть гибель товарищей, коллег и братьев по крылу всегда тяжело. Но не сегодня!
— Теперь можно и в бучило! Есть повод! — вышел в эфир кто-то из экипажей ПСО.
— Омар, 712му.
— Ответил, — вышел в эфир руководитель полётами с аэродрома Джелалабад.
— Передайте в первую эскадрилью. Возвращаемся, пускай готовят встречу гостей, как полагается!
— Информацию принял. Передам!
Небольшая пауза в эфире. В ушах прозвучал противный и, к сожалению, очень знакомый голос.
— Циркулярно всем экипажам! После посадки на КДП в штаб, на разбор. Повторяю…
Ох уж этот Баев! Что собрался он разбирать, понятия не имею. Наверняка заставит кучу бумаги исписать. Так и до вечера не освободимся.
— Командир, а я тоже должен присутствовать? — спросил Кеша.
— А чем ты так отличился, что не должен идти на разбор?
— Ну, я тебе помогал. Как-никак, но на медальку наработал.
Причём здесь «не идти на разбор» мне не ясно. Логика у Кеши потрясающая.
— Разрешаю тебе не идти. Одно меня хватит.
— Отлично, — радостно заявил Иннокентий. — Командир, вы как закончите, тоже в бучило приходите. Говорят, там хорошо.
— Спасибо, что разрешил, — посмеялся я.
— Да будет тебе! Всё для командира!
Я буду потеть в душном классе, а Кеша в это время «прохлаждаться» с рыбками в бучиле. И ведь жалко парня обламывать!
На аэродроме произвели посадку через несколько минут. Ми-8 с Шаклиным полетел сразу в сторону медроты 77й мотострелковой бригады. Это, конечно, не Баграмский госпиталь, но и тут люди творят чудеса.
Приземлившись на полосу, начал медленно заруливать на стоянку. Спасённый нами оператор Витя Борисов в это время протиснулся ко мне и наклонился к уху.
— Витя не слышу, — перекрикивал я шум в кабине вертолёта.
Борисов надел гарнитуру с места бортового техника и вышел на меня по внутренней связи.