Афинская ночь

— Соколов слушает! — вот так, один щелчок — и соединение установлено. Никогда не забывайте, что ручной коммутатор — не АТС. Он обладает собственным разумом и "свободой воли". Короче, оператор нас подслушивал.

— Вячеслав Андреевич, у меня новости… — гм, судя по оперативности установления связи — начальство полностью в курсе.

— У меня — тоже… Вы сейчас свободны? Я подойду? — не хочет устраивать обсуждения по телефону? Или…

— Опять втроем? — это не вопрос, это констатация факта…

— Опять! — по полевому телефону "отбой связи" при ручном соединении воспринимается совсем иначе, чем в городских условиях. Ни тебе "коротких гудков", ни механического голоса "телефонного робота"… Тишина и помехи на линии. Трески, шорохи, низкое гудение, неразборчивые голоса на пределе слышимости…

А ладно, засекаем время… Китайские часы, стоило закрыть дверь лабораторного "модуля" и нормально заработать отоплению, снова пошли "как надо". Только раздеваться — рано. По углам — снег. На стеклах — иней. Одна радость, посторонних запахов не чувствую. Совсем… К моему счастью, синтетическая облицовка ничего не впитала… А вообще — нос работает. Для пробы открыла пузырек с настойкой валерьянки и убедилась… Ух!

— Кто там?! — забавно, я уже забыла, когда последний раз стучали в дверь… Постоянные посетители обычно барабанят в окошко. Во-первых, так получается заметно громче. Во-вторых, даже ночью — гостя хорошо видно.

— А пачиму ви спг'ашиваете? — если кого сегодня не ждала, так это завхоза. Неужели, Ахинеев застеснялся?

— Открывай, Сова — Медведь пришел! — появление его в компании Ленки — сюрприз "за гранью вероятного".

— Галина Олеговна?! — вот и гражданин-товарищ "самый главный начальник" прибыли… Команда в сборе.

— Можете не раздеваться! — и иней на стойках, и снежные заносы на полу — прозрачно намекают, но вдруг…

— Что-то с отоплением? — Соколов, как всегда, по-мужски прямолинеен — "сломалось — будем чинить!"

— Что-то со мной… Не бойтесь, оно почти прошло, — наверное, закутанная во всё разом, я народ шокирую.

Взгляды Ленки и Соколова скрещиваются на завхозе. Тот, с великолепной безмятежностью, закатывает к потолку блудливые семитские гляделки (умеет, когда хочет, прикинуться сущим ближневосточным жуликом) и выполняет всем телом замысловатое движение, по идее — призванное изобразить неискреннее раскаяние…

— Галочка, я повторно дико извиняюсь! Так было надо… — и безжалостно добавляет, — Ведь вам полегчало?

— Что они тебе подсунули? — жадный профессиональный интерес Ленки примирил меня с неизбежностью.

— Натуральный мускус… В товарном количестве…

— А в чем проблема? — видя моё замешательство, не отступает, — Это, который для духов? Дай понюхать!

— Девушки, мы таки собрались по серьезному делу, или вы собиг'аетесь устроить здесь оргию? — Нет, Лев Абрамович — неподражаем. Кто бы другой постеснялся… Из солидарности — "химик химику глаз не выклюет"…

— Время! — руководство перехватило контроль над ситуацией, — Все садитесь! Будем решать по быстрому…

— Есть! — завхоз дисциплинированно плюхается на диванчик, тут же, сдавленно крякнув, распахивает свой как бы тулуп и выдергивает из-за пояса на стол огромный черный пистолет. Кажется, системы Стечкина. Дела…

Прошлый раз, на ночной сходке, заседая без верхней одежды, мы поместились свободно… Сегодня — места отчаянно мало. Пришлось уступить Соколову своё кресло. Втиснулась у стенки рядом с завхозом. Ленка — примостилась с другой стороны. Ну?

— Поздравляю! — на стол шлепается уже капитально зачитанный, с загнувшимися углами переплета, экземпляр книжки "Еда и Режимъ", — Вы хоть подумали, насколько "взрывной материал" запускаете в массы? Сегодня у нас — вторая, за месяц, попытка мятежа!

— "Нам не дано предугадать, чем слово наше отзовется…" — безмятежно цитирует древнего классика Ленка. Стоически выдержав грозный взгляд Соколова, с нажимом добавляет, — "Золото — проверяется огнем, женщина — золотом, мужчина — женщиной… А начальство — правдой", — выдерживает паузу, разводит руками и чеканит, — Я сразу вас предупреждала… Лев Абрамович — свидетель. А вы — до последнего, не хотели верить. Убедились?

— Убедили… — мощные пальцы мнут многострадальную брошюру, — Кого проверяли золотом — я догадался, — эге, так получается, я не единственная дурочка в сегодняшнем цирке, — Интересно, кого вы проверяли женщиной?

— Профессора Радека, естественно…

— А кого выбрали женщиной? — завхоз хмыкает. Ленка скидывает капюшон. Она причесана и подкрашена…

— Меня! — логично, самая яркая девица в экспедиции… А Радек, по слухам, "на той стороне" питал слабость к симпатичным студенткам.

— Не стыдно? — эх, гражданин-начальник, плохо вы знаете современную молодежь. Если уж она чего решила…

— Вячеслав, — завхоз примиряющее выставил вперед открытые ладони, — Я лично всё санкционировал. Так было надо! Риск, в пределах допуска…

— И что мне теперь делать? — у Соколова озадаченный вид.