Афины и Аттика. Древняя история и культура

Деметра на обращенные к ней вопросы (как обычно, древние спрашивали об имени и происхождении незнакомого человека) обещает рассказать о себе чистую правду. И рассказывает, что ее зовут Доя, и жила она на Крите, пока ее не похитили разбойники, чтобы продать в рабство. Ее привезли в аттический порт Форик, и там Дое удалось бежать. И вот она, блуждая, прибыла в неизвестные ей земли. Это рассказ в духе переодетого в рубище Одиссея, который также придумывал разные критские истории про пиратов.

Сочувственные к бедам пожилой женщины, дочери Келея обещают найти ей работу и отправляются во дворец. И Деметра становится нянькой Демофонта, сына царя Келея. Но зачем все это нужно богине? Жизнь у Келея никак не способствует возвращению Коры. Бытовой сюжет как будто включен в миф без какого бы то ни было изменения. Но именно из него возникает культ богинь. Деметра в отчаянии на время как бы отказывается от своей божественной сущности.

Дочери Келея еще у колодца заметили богоподобие внешности Деметры. А войдя во дворец Келея, она у входа "достала до потолка головой" (может быть, достала до притолоки) и озарила порог сияньем. И это говорит нам, что богоподобие выражено в статности – необычно высоком росте. Как бы ни хотела Деметра скрыть свою сущность, у нее это не получается.

Царица Метанира с младенцем на руках, увидев этот свет, испытала испуг и уступила свое кресло в центре зала Деметре. Но та осталась стоять, потупив взор. Тогда старая служанка Ямба предложила ей стул, покрытый серебристой овечьей шкурой. Деметра молча села, прикрывая лицо покрывалом. Но Ямбе шутками удалось ее развеселить (отсюда "ямб" – стихотворный размер для "несерьезной" поэзии). И тем самым вписала себя в последующие таинства Деметры как милый богине персонаж. Позднее, при проведении Фесмофорий в честь Деметры было принято обмениваться шутками.

Царица предложила Деметре вино, но та попросила воды с яичной мукой и мятой (кикеон). Впоследствии этот напиток стал применяться в обрядах. Радушная царица готовит кикеон богине, и та обещает, что воспитает ее сына, уберегая от чар и вредоносных зелий, используя свои знания противоядий и средства против чар. То есть, она прямо заявляет о своих способностях знахарки и чародейки. Тут же Деметра получает в руки младенца Демофонта.

Воспитывая царевича, Деметра не давала ему ни питья, ни пищи, а только натирала амвросией и обдавала его своим божественным дыханием. А ночью помещала его в пламя очага. От этого ребенок быстро рос и стал бы бессмертным, если бы Метанира не обнаружила тайных манипуляций с ребенком и не пришла в ужас от того, что увидела. Деметра выронила Демофонта из рук (то есть, он все еще был младенцем) и заявила, что теперь уже ему не избежать смерти, но он всегда будет в почете, поскольку спал на руках у богини.

И здесь возникает неясный фрагмент: Деметра объявляет, что "всегда в эту самую пору" (то есть, в тот же период года) элевсинцы будут учинять войну против афинян. На этом текст обрывается, и поэтому на данный фрагмент предпочитают не обращать внимания. "Вовеки вечные" элевсинцы по воле Деметры должны будут воевать с Афинами! Эта часть указывает на древность гимна: он не мог было сочинен в условиях подчинения Элевсина Афинами.

После утраченного фрагмента (видимо, небольшого) следует требование Деметры к царице воздвигнуть себе храм и жертвенник на холме, при этом она обещает учредить здесь таинства, совершая которые элевсинцы буду склонять дух богини к милости. Тут Деметра называет себя, сбросив маску старости (или просто сняв с лица покрывало) и открыв свою красоту: сияющее лицо, рассыпанные по плечам золотые волосы. Пораженная увиденным и услышанным, царица не сразу подняла с земли сына, на плачь которого прибежали ее дочери. Наутро все было рассказано царю, и он, созвав на площадь народ, повелел осуществить указания Деметры.

Зачем Деметре был нужен бессмертный Демофонт? Может быть, взамен утраченной дочери? Считается, что это посторонний сказочный мотив, включенный в Элевсинский миф, чтобы приблизить его сюжет к божественному и найти причину, почему царь Келей повелел воздвигнуть храм для Деметры. Действительно, бытовой сюжет никак не сопрягается с божественным. Ясно лишь одно: скрывшая свою молодость критянка стала нянькой царевича и по ночам совершала над ним какие-то обряды. А будучи уличена, смогла каким-то образом так поразить царицу и царевен – так, что те побудили царя построить храм для разгневанной чародейки, явившей свою божественную красоту.