Афоня или путешествие тверского купца Никитина к Древу желаний

Шла она, шла, и вспоминала историю про другую девочку из соседних земель. Та вообще была принцессой, но злая мачеха решила ее убить и съесть за обедом. Однако принцессе удалось убежать в лес, где она поселилась у семи духов. Но злая мачеха все же подсунула ей отравленное яблоко. Духи сильно расстроились и выставили хрустальный гроб с принцессой на горе для всеобщего горевания. Мимо как-то ехал один королевич, и так ему глянулась мертвая девушка в гробу, что он решил взять ее в свой замок. Пока он торговался с духами о цене покупки, гроб упал и разбился. От удара об камни у принцессы из горла выпал кусок отравленного яблока и она ожила. Про то понравилась ли королевичу уже живая принцесса, Красный шаперон подумать не успела, вспомнила только, что царице, которая хотела съесть принцессу, на ноги надели раскаленные железные башмаки и заставили плясать на горящей жаровне, пока та не умерла.

Когда девочка представляла, как пляшет на жаровне коварная царица, и в этот момент у нее произошла еще одна встреча.

Навстречу из кустов к ей выползли две девицы с отрубленными ступнями. „Что за фигня с вами приключилась?“ — спросила Красный шаперон. И девицы ей поведали свою историю. Они жили в довольно состоятельном доме с матерью и отчимом. Еще в доме жила их сводная сестра — дочь отчима от первого брака — Ашенпутель. Сестры постоянно ездили на бал к королю, однако Ашенпутель с собой не брали, так как девушки сильно проигрывали ей по сексуальным параметрам, а чтобы еще больше над ней покуражиться заставляли ее работать по дому: мыть туалет, сортировать семена и давить блох у цепного пса. Кому нужна конкурентка на дискотеке?

Однажды Ашенпутель пошла на могилу своей матери и пожаловалась на сводных сестер. Из могилы вышла ее мать-зомби и вручила своей несчастной дочке красивое платье и туфельки, в которых та тайно пошла на бал во дворец. Перед ее сексуальностью не устоял тамошний принц, да так стал недвусмысленно ее домогаться, что в первый раз Ашенпунтель пришлось спасаться от его гиперсексуальности на груше, а во второй раз на голубятне. Однако принц изрубил сначала дерево, а потом и голубятню.

Такими выходками Ашенпунтель так распалила принца, что тот решил, во что бы то ни стало, изловить ее и для этого смазал дворцовую лестницу смолой. Девица, в общем-то, была не против приставаний принца, да вот только мама-зомби давала ей наряды не насовсем, а только во временное пользование, а срок аренды бального платья и белья истекал в полночь, и ей обязательно надо было вернуть весь гардероб на кладбище. Именно поэтому в самый неподходящий момент убегала, когда домогания царственного юнца должны были уже переходить к физическому контакту. Она была вынуждена убегать, чтобы принц не увидел на ней после двенадцати ночи не кружевные стринги, а некрасивые сатиновые трусы, от вида которых может пропасть эрекция даже у Джакомо Казановы.

Когда девица в очередной раз вырвалась из объятий принца и бросилась наутек, тут-то ее башмачки и прилипли к смоле. Девка убежала босая, а у принца осталась ее обувь, с которой и были устроены поиски прелестницы.

Понятно, что принц — это всегда очень хорошая партия для деревенских дур, поэтому сестрицы Ашенпунтель сделали все, чтобы эти башмаки налезли на их растоптанные ступни. Старшая — отрезает себе пальцы на ногах, но туфельки все равно сваливались с ее култых. Младшая дура пошла еще дальше и отрезала себе пятки и понятно, что тоже не прошла кастинга.

Наблюдая за всем этим Ашенпунтель сделал вывод, что у принца довольно серьезные намерения, и они простираются дальше единственной постельной сцены на траве в саду или сеновале и вышла в примерочную. Там она вытряхнула кровь водных сестер из туфелек, и они пришлись ей впору. Принц обезумел от счастья и срочно повез Ашинпунтель жениться, пока та снова куда-нибудь не сбежала. А ее мама-зомби наслала на сестер белых голубей, которые выклевали им глаза и теперь они ползают по земле с окровавленными ногами и просят милостыню, а Ашенпунтель смотрит на них и счастливо смеется. Такую историю поведали Красному шапирону две лесные калеки — сестры счастливой Ашинпунцель».

* * *

Пока Карло рассказывал все эти мерзости шамаханские придворные падали в обмороки, их рвало на обеденные столы, а доблестные нукеры играли желваками и мужественно бледнели. Зато Гузель словно подменили. Она вся подалась вперед, внимая каждой подробности, и постоянно облизывала пересыхающие губы, было видно, что девица получает огромное удовольствие от всей той дичи, которой были наполнены сказки просвещенной Европы. Карло видя такую реакцию царственной девицы, понял, что перед ним обычная садистка и инквизиторскими изуверствами слезы из нее не вышибешь, тогда он предпринял последнюю попытку и продолжил рассказ про девочку — Красный шаперон, идущую к бабушке:

* * *