Афонский патерик или Жизнеописания святых на Святой Афонской Горе просиявших

Спустя немного времени стало, однако, известно на Святой Горе, что варвары снова готовятся сделать нападение на Хиландарь, намереваясь уже непременно покончить с ним. Они, как звери, алкали добычи от хиландарских богатств, всячески ухищряясь каким-либо способом овладеть монастырем. Преподобный, узнав об этом и ожидая себе смерти от варваров, отправился в русский монастырь св. Пантелеимона к своему духовному отцу, чтобы повидаться с ним и духовно побеседовать. Прибыв в эту обитель, св. Даниил поклонился храму св. великомученика и затем удалился с духовным отцом в высокий пирг (башню) монастырский, пробыв с ним в уединенной беседе целый день и ночь. Между тем, враги нашли себе помощников, двоих из хиландарских служителей — Николая и Георгия — (любимых преподобным), которые, по действу диавола, за обещанное им золото согласились предать св. Даниила в руки врага. Когда святой пребывал в Русском монастыре, варвары пришли на Хиландарь, узнав же, что преподобный находится вне своего монастыря, они нашли упомянутых мужей, согласившихся с ними на предательство св. Даниила, и послали их в русскую обитель, чтобы они, проникнув туда, и им обеспечили бы вход. Предатели, придя ночью к воротам монастыря св. Пантелеимона, стали стучаться и называть свои имена, прося впустить их в обитель для свидания с преподобным по делам монастырским. Но отцы побоялись отворить ворота и не пустили, даже не сказали ничего об этом и преподобному, пока не настало время утрени. Когда святой, узнав о них, велел впустить и спрашивал их о причине их прихода, то они сообщили ему вымышленный предлог, которому святой, будучи сам чистосердечен, вполне поверил. Пред рассветом же, когда преподобный, ходя близ пирга монастырского, пел часы, — увидел он вдали на возвышенности как бы стаи больших птиц, но когда рассвело, то оказалось, что спешили к монастырю полчища врагов. Варвары, обступив обитель, с диким криком усиленно старались пробить стены монастырские. Наконец им удалось ворваться внутрь, и здесь начали они зверски все расхищать и истреблять. Враги требовали от начальствующих обители, чтобы выдали им св. Даниила, если не хотят, чтобы все было до основания разрушено и сожжено; звали на помощь себе и обещавших предать преподобного. Тотчас зажгли они и храм, и жилые кельи монастыря; затем, обложив пирг, где скрылся преподобный, множеством дров, досок и соломы, они старались разжечь его подобно раскаленной печи, так что пламень яростно охватывал пирг до самой вершины [330]. Слуги же, находящиеся там вместе с преподобным, стреляли с пирга в варваров и многих из них поразили. Тогда те из слуг, которые были в заговоре против святого, начали увещевать остальных, бывших в пирге, предать преподобного Даниила в руки врагов, дабы избегнуть всем такового бедственного положения. Святой по своей проницательности уразумел весь коварный замысел их, и тогда-то обнаружилась та его мудрая находчивость, которой он отличался еще с ранней юности. На самом верху пирга была церковь, запиравшаяся отвне крепкими железными затворами. Преподобный, взяв тайно ключи к себе, стал звать всех в церковь — помолиться и проститься между собой пред близким уже концом; сам же во все это время умственно взывал о небесной помощи ко Господу. Когда вошли в церковь, то слуги, оставшиеся верными святому, по его предупреждению внезапно отняли оружие у заговорщиков и вместе со св. Даниилом выскочили из церкви, заключив в ней изменников. Пламя между тем досягало уже дверей, преподобный, найдя немного воды, утишил оное несколько; нашлось еще немного вина, и его вылили в огонь. В это время Господь явил им Свою явную милость: вдруг с вершины Афона подул сильный прохладный ветер, который стал тушить пламя и разогнал дым, и своей прохладой спас от нестерпимой жары находящихся в пирге. Так продолжалось до полудня, когда враги вышли из монастыря и расположились обедать. Вдруг между ними произошло большое смущение и мятеж: они, схватив свое оружие и, повскакав на коней, быстро удалились от обители. Преподобный Даниил сперва счел это за какой-либо новый их умысел или хитрость и, не оставляя своего положения в пирге, усердно взывал ко Господу. Но прошло довольно времени — враги не возвращались. Наконец святой узнал, что так как главные начальники варваров оставили Святую Гору со своими воинами, то и эти, свирепствовавшие в Русском монастыре, узнав об отшествии предводителей своих, не решились продолжать осаду пирга и бежали. Увидев тщетный конец всех усилий вражеских, преподобный горячо благодарил Бога за такое чудное спасение свое. Оставив Русский монастырь, преподобный отправился со своими чадами в Ксиропотамскую обитель св. Сорока мучеников, лежащую на берегу моря. Монастырь этот много был облагодетельствован и украшен св. и богоносным отцом нашим Саввою, вписавшим имя свое и сродников своих в помянник обители. Пробыв там несколько дней, преподобный Даниил возвратился в свой Хиландарь. Вскоре затем прекратилось это ужасное бедствие Святой Горы от безбожных варваров [331]  — они погибли в Греции и Сербии, куда направились после совершенного разорения Афона, который подвергался этому бедствию в продолжение трех лет и трех месяцев. Безбожные и свирепые враги опустошили и разорили всю Святую Гору — святые храмы были сожжены; обители обезлюдели: часть обитателей была уведена в рабство, многие же погибли от голода, так что некому было и убирать трупы, которые служили добычей хищных птиц и зверей. Каталонцы, разграбив окрестности Святой Горы, доходили до Солуни и Верии, но затем они разделились — на свою погибель. Часть франков отправилась морем в свои земли, другая часть варваров под начальством Мелекила направилась во владения краля Уроша Милютина в Сербию, с обязательством ему служить, но, когда они составили заговор на его жизнь, то Милютин решился рассчитаться с незваными гостями. Он выгнал всех их за Дунай за исключением лучших, оставшихся в числе прислуги. Главные же силы этой разбойничьей шайки под начальством Халика устремились на Влахиотскую землю (Эпир) и Ливадию. Затем варвары поступили на службу греческому императору и дошли до г. Каллиполя, но и здесь предались снова неистовствам, разоряя и разграбляя греческие владения. Краль Урош явился на помощь греческому царю со своими силами, и здесь уже варвары были окончательно поражены. Так заключились двадцатилетние подвиги этих разбойников-франков.