Никто не мог толком никогда объяснить и оправдать, почему несомненные пороки и грехи для личности – гордость, самомнение, эгоизм, ложь и коварство – оказываются добродетелями и доблестью для государства и наций…
Ни одна страна не может долго наслаждаться счастьем и спокойствием, если народ ее не увеличивает постепенно свою власть, не расширяет своих прав и, так сказать, не внедряется в жизнь государственной машины.
Сколько бы ни было родов государственного строя – для нации существует только один – таким всегда было и всегда останется свободное государство.
Недостаток не в деньгах, а в людях и дарованиях делает слабым государство.
Когда народ много знает, им трудно управлять.
Государство – это я.
Для того, чтобы познать свойства государства, необходимо предварительно изучить склонности, аффекты и нравы людей.
Бедность в демократическом государстве надо предпочесть тому, что называется счастливой жизнью в монархии, настолько же, насколько свобода лучше рабства.
Государства – словно конусообразные кучки песка в песочных часах времени; они непроизвольно обрушиваются в процессе своего роста.
Если наблюдать за положением всех государств, оказывается, что, если они способны на изменения, они продолжают существовать, если же не производят изменений, гибнут.
Когда в государстве измельчали души граждан, ценность всего прочего ничтожна.
Главные основы государства – хорошие законы и хорошие войска; хорошие законы бессильны там, где нет хороших войск, там же, где есть хорошие войска, необходимы хорошие законы.
Самое лучшее государство – то, подданные которого веселятся и благоденствуют.
Достоинство государства зависит в конечном счете от достоинства образующих его личностей.
Мужество создает государства; добродетель охраняет их; преступление ведет к бесчестию их, беспечность – к деспотизму.
Ничто не ввергает государство в такую бестолочь, как вводимые новшества; всякие перемены выгодны лишь бесправию и тирании.
Те, кто расшатывает государственный строй, первыми чаще всего и гибнут при его разрушении. Плоды смуты никогда не достаются тому, кто ее вызвал, он только всколыхнул и замутил воду, а ловить рыбу будут уже другие.
Жизнь государства в ее поступательном ходе величественна, как широко разливающаяся река; остановись течение ее, и она обратится в лед или в болото.