Читаем Афоризмы старого Китая полностью

От одного искреннего движения сердца летом выпадает иней[142], рушатся стены города[143], плавятся металл и камень.

У человека с лживым сердцем, даже если он телом здоров, разум все равно погиб. В обществе один вид его всем отвратителен. Наедине с собой он сам себе противен.

102

Когда литературное произведение совершенно, оно красиво и без прикрас, ибо в нем воплощена правда самой жизни.

Когда человек совершенен, он велик и без выдающихся достоинств, ибо в нем действует свободно его изначальная природа.

103

В мире обманчивой видимости не только заслуги и слава, богатство и знатность, но и всякое тело — это форма, на время полученная взаймы[144]. В мире подлинного не только родители и братья, но и все десять тысяч вещей составляют со мной одно тело[145].

Лишь рассеяв обман и познав подлинное, можно вынести бремя жизни в этом мире и освободиться от пут света.

104

Яства, приятные на вкус, — это отрава, от которой портится желудок и размягчаются кости. Откажись от них — и избегнешь многих тягот.

Пустые развлечения вредны для здоровья и губительны для добродетели. Покончи с ними — и тебе не о чем будет сожалеть.

105

Не пеняй другим за мелкие проступки. Не уличай других в злом умысле. Не припоминай старых обид. Если следовать этим трем правилам, можно взрастить в себе добродетель и избежать неприятностей.

106

Благородный муж не может поступать легкомысленно. Если я буду легкомыслен в поступках, мир опутает меня, и во мне не будет ни стойкости, ни постоянства.

В помыслах своих нельзя идти слишком далеко. Если в своих помыслах я зайду слишком далеко, вещи замарают меня, и во мне не будет ни мужества, ни свежести духа.

107

Небо и Земля пребудут вечно, а мое тело второй раз не родится. Человеческий век не превышает сотни лет, а мой день промелькнет в мгновение ока. Те, кому посчастливилось придти в этот мир, не могут не знать радости обладания жизнью и не ведать печали ее быстротечности.

108

Злоба крадется за добротой, как тень за телом. Поэтому вместо того чтобы заботиться о своей доброй славе, забудь и о доброте, и о злобе.

Ненависть появляется там, где есть милосердие. Поэтому вместо того чтобы стараться прослыть милосердным, отринь и ненависть, и милосердие.

109

Болезни старости закрадываются в нас в пору молодости. Пороки закатной поры жизни рождаются в пору расцвета сил. Поэтому благородный муж особенно осмотрителен тогда, когда все имеет в достатке.

110

Лучше заботиться об общем благе, чем добиваться милостей для одного себя.

Лучше хранить верность старым друзьям, чем завязывать новые знакомства.

Лучше тайно творить добро, чем стремиться прославить свое имя.

Лучше ничем не выделяться, чем стараться поразить мир своими добродетелями.

111

Справедливому мнению нельзя идти наперекор. Стоит один раз воспротивиться ему, и будешь опозорен навеки.

Не следует служить корыстным интересам властей предержащих. Стоит один раз послужить им, и ты до конца жизни покроешь себя грязью.

112

Лучше упорствовать в своих заблуждениях и заслужить всеобщую неприязнь, чем изменить своим идеалам и угодить всему свету.

Лучше, не сделав зла, подвергнуться осуждению, чем, не сделав добра, удостоиться похвалы.

113

Если родственники сделают что-то неугодное вам, следует мириться с этим, не выказав своего недовольства.

Если друзья поступят с вами нехорошо, следует строго судить их, нельзя отнестись к этому беспечно.

114

Кто и в мелочах не допустит небрежности, кто не станет обманывать и в темноте, кто не падает духом даже в безнадежном положении — тот и есть настоящий герой.

115

За тысячу золотых трудно купить даже минутную радость. За одно угощение можно снискать благодарность на всю жизнь.

Поистине, когда любовь выставляют напоказ, она порождает в ответ лишь неприязнь.

Когда любовь не выпячивают, на душе легко.

116

Спрячь свое искусство под покровом неумения[146]; используй его тайно, но делай явным.

Сокрой свою чистоту в мирской грязи; умей поступаться истиной для того, чтобы распространить ее широко. Тогда этот хрупкий сосуд, в котором нам суждено плыть по океану жизни, станет твоим надежным убежищем.

117

Расцвет и изобилие предвещают упадок и гибель. Семена новой жизни таятся в увядании и смерти. Благородный муж, наслаждаясь покоем, должен готовиться к заботам и лишениям, а терпя невзгоды, должен хранить стойкость и твердо верить в то, что успех придет к нему.

118

Тот, кто стремится прослыть оригинальным и любит все необычное, не увидит отдаленное и истинно великое.

Тот, кто изнуряет себя благочестием, стараясь превзойти всех в добродетели, не будет иметь подлинного постоянства в мыслях и поступках.

119

Когда в груди у нас бушует жаркое пламя страстей и бурлит кипящая лава желаний, мы ясно сознаем, что с нами происходит, и с таким же ясным сознанием поступаем нехорошо.

Кто же в нас сознает свою неправоту и кто поступает нехорошо[147]? У того, кто станет неотступно об этом размышлять, бес в душе превратится в Истинного господина[148].

120

Перейти на страницу:

Все книги серии Китайская классика: новые переводы, новый взгляд

Похожие книги

Философия
Философия

Доступно и четко излагаются основные положения системы философского знания, раскрываются мировоззренческое, теоретическое и методологическое значение философии, основные исторические этапы и направления ее развития от античности до наших дней. Отдельные разделы посвящены основам философского понимания мира, социальной философии (предмет, история и анализ основных вопросов общественного развития), а также философской антропологии. По сравнению с первым изданием (М.: Юристъ. 1997) включена глава, раскрывающая реакцию так называемого нового идеализма на классическую немецкую философию и позитивизм, расширены главы, в которых излагаются актуальные проблемы современной философской мысли, философские вопросы информатики, а также современные проблемы философской антропологии.Адресован студентам и аспирантам вузов и научных учреждений.2-е издание, исправленное и дополненное.

Владимир Николаевич Лавриненко

Философия / Образование и наука
Философия символических форм. Том 1. Язык
Философия символических форм. Том 1. Язык

Э. Кассирер (1874–1945) — немецкий философ — неокантианец. Его главным трудом стала «Философия символических форм» (1923–1929). Это выдающееся философское произведение представляет собой ряд взаимосвязанных исторических и систематических исследований, посвященных языку, мифу, религии и научному познанию, которые продолжают и развивают основные идеи предшествующих работ Кассирера. Общим понятием для него становится уже не «познание», а «дух», отождествляемый с «духовной культурой» и «культурой» в целом в противоположность «природе». Средство, с помощью которого происходит всякое оформление духа, Кассирер находит в знаке, символе, или «символической форме». В «символической функции», полагает Кассирер, открывается сама сущность человеческого сознания — его способность существовать через синтез противоположностей.Смысл исторического процесса Кассирер видит в «самоосвобождении человека», задачу же философии культуры — в выявлении инвариантных структур, остающихся неизменными в ходе исторического развития.

Эрнст Кассирер

Культурология / Философия / Образование и наука