Африка глазами наших соотечественников

8 февраля 1830 г. корабль отплыл из Константинополя и через 10 дней пристал в Александрии. В течение следующих пяти дней путешественник осматривает новый город и развалины древней Александрии, колоссального гранитного сфинкса из Мемнониума (позднее перевезенного в Петербург), представляется Ибрагим-паше, сыну Мухаммеда-Али. 24 февраля на барке, предоставленной Мухаррам-беем, А. Н. Муравьев вместе с Россетти отправляется по каналу Махмудийя и Нилу в Каир. Эта поездка совпала с мусульманским праздником рамадан и дала возможность путешественнику наблюдать истощенных арабских бурлаков, хотя строго и постившихся весь день, но вес же тащивших барку вверх по течению.

Каир — первый увиденный Муравьевым подлинно восточный город (в отличие от полуевропейских Адрианополя, Стамбула и Александрии) — покорил его с первого взгляда. Ниже целиком приводится описание Каира, каким его увидел в 1830 г. А. Н. Муравьев.

Как и почти все туристы, посещавшие Каир в то время и позднее, А. Н. Муравьев совершил прогулку в долину пирамид, поднялся на вершину пирамиды Хеопса, посетил развалины древнего Мемфиса. Затем он осмотрел Египетский Вавилон и архитектурные памятники средневекового Каира: его мечети — мечеть Узбекийя, мечеть Тулуна, мечеть аль-Хакима и мечеть Хасана, а также каирскую цитадель аль-Кальа, древний обелиск в Матарие, православный монастырь св. Георгия и патриаршее подворье в Каире, где был с великим почетом принят православным патриархом Египта, который по желанию знатного иностранца даже отслужил специальную обедню. А. Н. Муравьев был допущен в архив патриархии и обнаружил там дарственные прямоты русских царей Алексея Михайловича, Петра I и его брата Иоанна и императрицы Анны Иоанновны.

Получив специальный пропуск и проводника от Мухаммеда-Али, русский путешественник отправляется из Каира в Иерусалим через пустыню верхом на верблюде, вместо того чтобы выбрать более легкий и безопасный путь по Нилу и Средиземному морю до Яффы. К нему примкнули другие, и так составился небольшой караван. «Два обыкновенные верблюда, нагруженные вьюками и мехами с водой Нила, и пять верблюдов верховых составляли, собственно, весь мой караван, — писал А. Н. Муравьев. — Один легкий верблюд был назначен для меня, другой — для моего слуги, два — для двух купцов христианских племени арабского, которые просились возвратиться со мной на родину в Иерусалим и вместе с тем служили мне драгоманами; на последнем верблюде попеременно отдыхали вожатый, шейх Дауд, и бедуин его колена. Впоследствии по пути присоединился к нам еще один араб из родственников шейха».

Спеша попасть в Иерусалим на пасху, Муравьев покинул Каир за день до мусульманского праздника байрам, который нигде не справляется так шумно и весело, как в этой крупнейшей из арабских столиц. Все же путешественнику удалось наблюдать байрам в арабских деревнях. Он писал: «По мере приближения нашего к Бильбейсу арабы соседних селений беспрестанно выбегали спрашивать нас: не показалась ли новая луна и не начался ли в Каире праздник великого байрама, столь жадно ожидаемый голодными поселянами, особенно в последний день рамазана. Иные от нетерпения разговлялись, другие для большей верности отложили праздник до следующего дня…».

Через Бильбейс, эль-Ариш, Газу, Раму и Латрун караван прибыл в Иерусалим. Здесь А. И. Муравьев нашел нескольких русских — не только монахов, но и паломников, прибывших сюда накануне войны и вынужденных остаться в городе до ее окончания. Нашел он здесь и христиан-африканцев.

Посетив почти все святые и исторические места Иерусалима и его окрестности, Муравьев отправляется на с^вер Палестины, в Галилею, посещает Наблус, Назарет, поднимается на гору Табор (Фавор), посещает берета Тивериадского озера, из Галилеи отправляется в Финикию (Ливан), едет через Акру в Тир. Далее он продолжает путешествие морем: на небольших арабских барках — из Тира в Бейрут и отсюда — на Кипр, затем на греческом бриге — вдоль островов Архипелага — в Эфес, Измир и Стамбул, а из Стамбула — в Одессу.