Читаем Африка, миграции, мифология. Ареалы распространения фольклорных мотивов в исторической перспективе полностью

Бая (Камерун). У мужчины трое собак-помощников. Было много безмужних женщин, одна попросила мужчину взять ее в жены. Он отказался; она стала людоедкой, мужчина залез на дерево, она стала рубить ствол своими гениталиями. Когда дерево готово упасть, жаба велела вырубке зарасти, спряталась. Так происходит дважды. На третий раз по зову хозяина прибежали собаки, одна порвала людоедке гениталии, другая лицо и тело. Человек велел людям не есть жаб. Часть женщин стала мужчинами, поэтому безмужних больше нет, а тот человек остался с собаками, неженатым.

Бамбара (Мали). Охотник убивает множество зверей. Заяц советует превратить антилопу в женщину, чтобы заманить охотника в ловушку. Мать охотника предупреждает, что женщина кажется ей опасной. Та просит мужа убить и зажарить его собак, мать сохраняет их кости. Жена спрашивает, во что превращается муж во время охоты. Тот отвечает, что в пень, траву, ящерицу-агаму. Жена просит пойти с ней, не брать с собой оружия, в лесу зовет зверей, те бросаются на охотника. Он превращается в термитник, траву, пень, агаму, жена каждый раз говорит, что термитник и т.д. и есть ее муж. Заяц грызет ствол дерева, на которое забрался охотник. Мать охотника видит издали сына на дереве, варит кости собак, собаки оживают, прибегают, разгоняют зверей. С тех пор известно, что нельзя спорить с матерью.

Само (запад Буркина-Фасо). Животные решают погубить охотника. Антилопа превращается в женщину, становится его женой. Она просит его убить собак, ведет в лес, предлагает залезть на дерево, зовет зверей, те начинают рубить дерево топором. Охотник играет на флейте, его мать слышит, обливает водой кости собак, те оживают, прибегают, убивают зверей. Муж либо собаки убивают женщину, одна часть превращается в солнце, другая в луну.

Фон (Бенин). Людоедка приняла облик девушки, стала женой охотника с намерением его погубить. На ее вопрос он отвечает, что в случае опасности превратится в реку, дерево, песок, сосуд. Мать слышит, велит ему замолчать, о последнем превращении (в коня) он не сказал. Жена позвала своих родственников, они начинают грызть и рубить ствол дерева, на которое забрался охотник. Когда дерево было готово упасть, охотник разбил одну из своих калебас, вырубка заросла. Собаки слышат его призыв, прибегают, отгоняют демонов.

Туареги (центральный Нигер). Людоедка накормила путника, он лег спать, она стала точить нож, но пропел петух, человек уехал на верблюде, женщина бросилась в погоню, стала откусывать и пожирать одну за другой ноги верблюда. Когда съела всего верблюда, человек забрался на дерево. Она оторвала его пенис, превратила его в топор, начала рубить дерево. Хамелеон (у туарегов считается мудрым и хорошим животным) попросил дать порубить ему, велел вырубке зарасти, ствол вновь стал целым. Человек начал звать своих собак. Одна жена хотела их спустить с поводка, другая возражала. В конце концов, собак спустили, они разорвали людоедку, человек развелся с женой, мешавшей спустить собак.

Палестинцы. У супругов трое сыновей, жена просит у Бога дочь, пусть хоть гули (злого духа). Младший видит, как маленькая сестра пожирает овцу, родители ему не верят. Юноша уходит, помогает львице разродиться, та дает ему двоих львят. Он решает навестить родные места, там сестра-людоедка всех съела, гоняется за последним кривым петухом, отъедает ногу коню, спрашивает, сколько ног было у лошади брата. Брат отвечает, что приехал на трехногой лошади, затем на двуногой, затем пешком. Он убегает, лезет на пальму, она пилит ее рукой, он зовет своих львов, они разрывают людоедку на части.

Литовцы. Мальчику достались в наследство кони, быки, собаки. Лаймы (демонические женщины) ловят его, несут домой жарить. Он бежит, лезет на дерево, лаймы начинают рубить ствол. Лиса предлагает наточить топоры, тупит их, тогда лаймы начинают грызть ствол зубами. Мальчик зовет своих животных. Кони, быки, собаки прибегают, рвут лайм, толкут в порошок, с тех пор снег сверкает на солнце — это блестит жир лайм.

Лаврунг (тибетцы Сычуани). Жена крестьянина влюбилась в великана, собирается убить мужа, послала его охотиться, оставив его двух собак дома. Видя великан, крестьянин забрался на дерево, позвал собак, они разорвали великана. Человек разрубил жену и скормил собакам.

Тувинцы (южный Алтай). Людоедка-джелбеге преследует мальчика, последовательно перебивает палкой-кожемялкой четыре ноги коня, рассекает коня пополам, рассекает шею коня, голова везет мальчика, закидывает на тополь. Лисенок предлагает помочь пилить, пока джелбеге отдыхает, закидывает кожемялку в море. Джелбеге выпивает море, снова пилит. Ворон и другие птицы отказываются, орел приносит весть собакам, те прибегают и сражаются с джелбеге в глубинах моря, убивают ее. Раненая собака становится волком.

Шусвап (сэлиши Британской Колумбии). Мать ведет сына к своим родителям, теряет дорогу, попадает к людоедкам. Сын с матерью бегут, мать превращает свои волоски в четыре дерева, прячется с сыном на вершине одного из них. Людоедки валят три дерева, а когда рубят четвертое, мальчик пускает струю мочи. Вырубка зарастает. Отец мальчика посылает четырех собак (это гризли, гремучая змея, волк, пума), они убивают людоедок.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Время, вперед!
Время, вперед!

Слова Маяковского «Время, вперед!» лучше любых политических лозунгов характеризуют атмосферу, в которой возникала советская культурная политика. Настоящее издание стремится заявить особую предметную и методологическую перспективу изучения советской культурной истории. Советское общество рассматривается как пространство радикального проектирования и экспериментирования в области культурной политики, которая была отнюдь не однородна, часто разнонаправленна, а иногда – хаотична и противоречива. Это уникальный исторический пример государственной управленческой интервенции в область культуры.Авторы попытались оценить социальную жизнеспособность институтов, сформировавшихся в нашем обществе как благодаря, так и вопреки советской культурной политике, равно как и последствия слома и упадка некоторых из них.Книга адресована широкому кругу читателей – культурологам, социологам, политологам, историкам и всем интересующимся советской историей и советской культурой.

Валентин Петрович Катаев , Коллектив авторов

Культурология / Советская классическая проза
Алхимия
Алхимия

Основой настоящего издания является переработанное воспроизведение книги Вадима Рабиновича «Алхимия как феномен средневековой культуры», вышедшей в издательстве «Наука» в 1979 году. Ее замысел — реконструировать образ средневековой алхимии в ее еретическом, взрывном противостоянии каноническому средневековью. Разнородный характер этого удивительного явления обязывает исследовать его во всех связях с иными сферами интеллектуальной жизни эпохи. При этом неизбежно проступают черты радикальных исторических преобразований средневековой культуры в ее алхимическом фокусе на пути к культуре Нового времени — науке, искусству, литературе. Книга не устарела и по сей день. В данном издании она существенно обновлена и заново проиллюстрирована. В ней появились новые разделы: «Сыны доктрины» — продолжение алхимических штудий автора и «Под знаком Уробороса» — цензурная история первого издания.Предназначается всем, кого интересует история гуманитарной мысли.

Вадим Львович Рабинович

Культурология / История / Химия / Образование и наука