Африка под покровом обычая

…Дом вождя, одноэтажный каменный особняк внушительных размеров, стоял на отшибе в низинке, метрах в трехстах от дороги. Во дворе толпились люди. О перила цементной балюстрады перед входом в дом облокотились вельможи, знатность которых можно было определить по одежде, осанке, невозмутимому, надменному выражению лица. Те, что попроще, возбужденно переговаривались между собой. Они обратились к вождю по делу о краже.

Вождю бамилеке округа Бангангте Покам Нджики не дашь 45 лет. Он одет более чем просто: поношенная рубашка и видавшие виды, залатанные на коленях брюки. Лишь манера его поведения, прищуренный снисходительный взгляд и почтительное обращение слуг говорили о непререкаемом авторитете этого человека.

Черепаха — символ справедливости у бамилеке. Когда кого-нибудь обвиняют в злонамеренном колдовстве, краже или супружеской измене, то обвиняемый должен принести во двор вождя черепаху. Он приходит на судилище с наголо обритой головой, натерев тело пеплом. Наготу скрывает узкая набедренная повязка из кожуры сушеных бананов. Он издает тревожные возгласы. Черепаху кладут между вождем, восседающим на троне лицом к собравшимся крестьянам, и обвиняемым. Последний, обращаясь к черепахе, произносит традиционное:

— Мир зол. Я не знаю, в чем меня обвиняют. Ты должна снять с меня это обвинение.

Если черепаха поползет по направлению к вождю, обвиняемый оправдан, в противном случае его считают виновным. Только после того как черепаха «сказала свое слово» в разбиравшемся деле, нас представили вождю.

— Наша династия давняя, — говорит Покам Нджики. — Я пятнадцатый вождь. Округ большой. Судите сами — примерно двадцать две тысячи человек, около семидесяти городских кварталов и деревень.

Я осведомляюсь о переменах в округе за годы независимости.

— Теперь каждый понимает, что он действительно живет на своей родной земле, — после недолгой паузы отвечает вождь.

Он со знанием дела рассказывает о том, что ныне в округе вместо единственной школы, как прежде, открыты школы в городских кварталах и деревнях. Медицинские пункты появились даже в отдаленных селениях, где их раньше не было и в помине.

Покам Нджики — первый заместитель мэра и ведает социальными вопросами, здравоохранением и просвещением. В республике почти повсюду так: старший вождь селения — второй человек в мэрии.

— У пас весьма благоприятные условия для развития сельского хозяйства. Однако, — сетует он, — мы очень страдаем от бездорожья. Я сам развожу кофе. Все наши плантации располагаются вдоль шоссе и троп.

Вокруг дворца в шахматном порядке выстроились хижины в стиле архитектуры бамилеке, по почти игрушечных размеров. Это хижины жен вождя. Я задаю неосторожный вопрос об их числе. Вождь недовольно морщится, но все же отвечает:

— Пятьдесят — шестьдесят, но часть из них я получил по наследству от своего предшественника. Таков обычай.

В Камеруне наших дней — сложная социальная структура. Рядом с государственными учреждениями, организациями правящей партии Камерунский национальный союз действуют племенные институты. С законом уживаются вековые традиции и обычаи.

Представление об Африке будет неполным и обманчивым, если за недавно обретенным республиканским фасадом, за сетью шумных политических и общественных организаций, за новостройками заводов и фабрик совсем проглядеть хитросплетения родо-племенных и феодальных институтов, заложенных еще в средние века.

Эти институты влиятельны не только на западе Африки, но и в других ее частях. Их влияние нет-нет да и возобладает на крутых поворотах политической жизни африканских стран. Традиции прежней власти скрытно тянутся к самому гребню нынешнего государственного управления. Ее воздействие сказывается даже при формулировании политических доктрин и определении руководства республик. Именно поэтому институт традиционных вождей и вельмож не только экзотическая сторона африканской действительности. В Объединенной Республике Камерун, как и в других странах, сохранились как бы остовы феодальных монархий. Их я наблюдал, разъезжая по районам, населенным бамилеке, бамумами, фульбе, тикарами, дуала и другими народностями.

Бамилеке правит король (фо), выступающий от имени всех мифических предков, верховный жрец пульта. В его свиту и «штаб» входят родственники и наследственные советники — камве (нечто вроде удельных князей, нотомки «девяти прародителей» бамилеке) и вельможи (нкем). У подножия иерархической пирамиды стоят начальники провинций (менкам), районные управители (нкам и фонте), а под ними безликая и безропотная крестьянская масса.