Африканеры в космосе. Где мой муж, капитан? (СИ)

Вода прибывала. Те, кто был ниже её ростом, запрокидывали головы, делали последний, судорожный вдох. Подросток впереди, худой и низкорослый, ушёл под воду с головой. Адель видела, как судорожно дёргается его макушка, и вскоре замирает неподвижно в облаке пузырей. Ей стало страшно. А вдруг всё неправда, и они просто утонут?

Когда вода достигла её рта, Адель тоже запрокинула лицо и вдохнула полную грудь воздуха. Она держала в себе последний запас кислорода, сколько могла. Раствор поднялся выше, она зажмурилась. Лёгкие уже горели огнём, багровые круги поплыли перед глазами. Она забилась в ужасе, выпущенный воздух забурлил в ушах. В открытый рот хлынула вода, но какая-то странная, будто разреженная, состоящая из пузырьков. Она вдохнула, задержала дыхание, выдохнула.

Странное чувство, будто не жидкость это, а тонкий шелковистый песок струится по её носоглотке вместе с воздухом. Адель открыла глаза. В мутной толще воды висят её земляки. Подросток, который беззастенчиво её рассматривал, махал руками, опускаясь до металла палубы и всплывая вверх, насколько позволял трос, привязанный к манжету. Рядом с ней висел старик с остекленевшим взглядом. Он, кажется, умер, но Адель ничего не почувствовала.

Она медленно подняла руку к лицу. Рука поднималась не плавно, а так, будто ей показывали фотографии её в разных положениях. Мысли текли так же неторопливо, как вода-песок через её лёгкие, и веки Адель начали медленно закрываться. Плавно, как всё в этой мутноватой жиже. Последнее, что она запомнила на старой Земле, это Давид там, чуть дальше, и его рука, сцепившаяся пальцами с рукой красивой блондинки.

Адель, восторженная дурочка, ты опять влюбилась…

Похищение

Она огляделась по сторонам. Полная луна заливала сопки серебристым светом. Струи водопада казались сплошным серым пологом, неподвижно свисающим со скалы. Она отошла подальше от палатки. Она не хотела, чтобы он застал её, сидящей на корточках. Вдруг и он захочет прогуляться в одиночку под луной?

Из одежды на ней была только куртка Дидерика и незашнурованные ботинки. Прохладный ветерок без стыда залез под одежду, заёрзал нетерпеливым подростком по голому телу. Адель запахнула куртку потуже, но не успела сделать шаг. Чья-то мозолистая рука закрыла ей рот и нос. Рука пахла металлом и оленьим потом. Чёрная тень в широкополой шляпе встала перед ней и полная луна за головой притворилась ангельским нимбом. “Ангел” сказал: “Ххек!” и страшная боль пронзила её солнечное сплетение.

Адель согнулась, воздух бесшумно вышел из лёгких. В распахнувшийся от боли рот чьи-то умелые руки воткнули кляп и примотали кожаной лентой. Связанную по рукам и ногам её завернули в оленью шкуру. Перед тем, как закрыть лицо, один из них тихо сказал:

— Извините, мефру Брауэр, служба. Один важный человек хочет с вами поговорить. Дышать можете? Насморка нет?

Адель безумными глазами смотрела на склонившуюся над ней тень. Мужчина протянул руку и зажал ей нос. Она забилась, задыхаясь, он убрал руку, похлопал её по плечу.

— Нет насморка… Хорошо дышать, мефру Брауэр, просто дышать. С возрастом начинаешь ценить мелкие радости.

Он распахнул её куртку, провёл костяшками пальцев по её груди и животу.

— У вас очень красивое тело. Даже жаль…

Завернул шкуру и стянул ремнями.

— Понесли! — Скомандовал он.

Кто-то забросил замотанное в шкуру тело Адель на плечо.

Она вспомнила этот голос. Молчун Гендрик де Той, бывший командир скаутов.

…

Чуть рассвело, Дидерик открыл глаза. Адель не было. В первое мгновение он подумал, что она ему приснилась. Но её спальник смят, медицинская сумка и рюкзак лежат в углу. И её красивая и странная песня звучит в голове. Дидерик вылез наружу, но её не было и там. Под палаткой лежали олени. Олень Адель поднял голову, посмотрел печальными глазами на Дидерика и снова закрыл глаза.

— Аде-е-ель! — Закричал Дидерик. Он долго прислушивался, но никто не ответил.

Он надел ботинки. Поискал свою куртку, но не нашёл. Озадаченно хмыкнув, натянул свитер грубой вязки. С арбалетом наперевес скрылся между деревьев.

Общий сбор

Грут распластался на верхней площадке, придавленный рюкзаком. Отдышался пару минут и свесился вниз.

— Сначала рюкзак, — махнул он. Винк, тихо всхлипывая от боли, скинул лямки и протянул другу. Грут ухватил рюкзак и втащил наверх. Полежал несколько секунд на спине, пока не поблекнут разноцветные пятна.

— Ну, что ты там? — Крикнул снизу Винк.

Грут перевернулся на живот, и протянул руку.

Обхватив предплечье, Винк вскарабкался наверх. Он видел, как бледен Грут, и как запали его глаза, но у них не принято жаловаться. Спроси:

— Как ты себя чувствуешь?

Получи обычное:

— Отлично.

И можно двигаться дальше, пока кто-нибудь не потеряет сознание от усталости.

Они лежали на холодном камне и смотрели в низкое небо, переводя дух. Винк поднял голову, вгляделся куда-то. Его рука вцепилась в плечо Грута.

— Смотри! — Сказал он. — Оранжевый дым. Кто-то объявил общий сбор. Там скауты, может быть и твой отец тоже.