Африканеры в космосе. Где мой муж, капитан? (СИ)

— Командир, ты видел? Это Фриз, — Эрик узнал блондина-здоровяка, и это открытие потрясло его не меньше, чем ужасная картина его смерти.

Дидерик угрюмо кивнул:

— Да, а тот, в кого я попал, скорей всего Шмит. Понимаешь, что это значит?

— Лучше бы мы ошибались, — пробормотал Эрик.

Возле них из воды торчал тонкий ствол берёзы. Дидерик выломал его и пошёл вперёд, тыкая впереди себя палкой. Эрик двинулся было за ним, но командир рявкнул:

— Всем оставаться на местах!

Он прыгал с камня на камень, подбираясь к завывающему от боли и страха Шмиту и свёртку, лежащему за его спиной. Коротышка смотрел на него расширенными от ужаса глазами. Дидерик встал над ним и упёр берёзовый ствол в его грудь. Шмит Обхватил его дрожащими руками и заскулил:

— Я ни при чём, Дидерик, клянусь всеми святыми, я ни при чём.

— Что в свёртке? — Спросил Грут.

Шмит повторял одно и то же: "я ни при чём, я ни при чём…". безумными глазами он шарил по небу, стараясь не встречаться со страшным взглядом Грута-старшего. Дидерик налёг на ствол. Шмит засипел. Он извивался, как раздавленная гремучая змея, и не вызывал у Дидерика ни капли жалости.

— Я спросил: что в свёртке? — Спокойно повторил Грут.

— М-мефру Брауэр, м-мефру Брауэр, Богом клянусь, это не я, я не убивал её! Я ни при чём.

Он рыдал и думал, какой глупой и пустой была вся его жизнь, даже вспомнить нечего. А теперь сдохнуть ему на этом болоте без исповеди, без отпущения грехов. И апостолу Петру на том свете лучше не показываться, а сразу добровольно нырнуть в ад, где ему самое место.

Грут убрал палку и перешагнул через Шмита. Перепрыгнул на следующую глыбу. Он встал на колени перед перетянутой кожаными ремнями оленьей шкурой, развернул её, откинул кусок, закрывающий лицо, её прекрасное бледное лицо с посиневшими губами. Он рукой откинул со лба прядь рыжеватых волос, провёл пальцами по носу, усыпанному побледневшими веснушками. Он улыбнулся, и горячая горькая капля упала на её полупрозрачную кожу, пробежала по щеке и впиталась в оленью шерсть.

В какой-нибудь детской сказке Адель сейчас открыла бы глаза, потянулась, сказала: "Как долго я тебя ждала"… Грут хотел бы оказаться сейчас в такой сказке, как никогда в жизни. Но Адель лежала неподвижно, а во впадинке под её мёртвой грудью в лунном свете темнело кровавое пятно.

У него за спиной Эрик с остальными бойцами вооружившись берёзовыми палками, молча связали и вынесли рыдающего Шмита.

На плечо Дидерика легла рука.

— Командир, — тихо сказал Эрик, — надо уходить. Впереди очень долгая ночь.

Пытки и похороны

Неслышимые за шумом водопада, на вершину сопки, один за другим, въезжали угрюмые скауты. Фред, правая рука Дидерика, поднялся ему на встречу.

— Командир, мы прошли до самого устья, где река впадает в Собачью лужу, но ничего не нашли. Клянусь, мы осмотрели каждый сантиметр берега.

Дидерик рукой остановил его:

— Я знаю, Фред, знаю. Мы нашли её. Но слишком поздно.

Он спрыгнул с оленя, стащил перекинутый через холку свёрток. Проклятая оленья шкура, последняя одежда Адель и её саван.

— Мы похороним её здесь. — Сказал Дидерик.

— Командир, так нельзя. — Возразил Фред. — Без гроба, без отпевания. Она же не собака.

— Сейчас только так и можно, — похлопал он Фреда по плечу, — я всё объясню, чуть позже. Потерпи немного. Мне надо подумать.

Ни на кого не глядя, Дидерик отошёл к краю площадки. Сел, свесив ноги со скалы перед водопадом. Он смотрел на блестящие струи и снова чувствовал ледяную воду, омывающую кожу, скользкие камни под босыми ногами и её горячее серце, бьющееся стенка в стенку с его сердцем. Их сердца больше не бьются. Её проткнуло насквозь стальное лезвие, его сгорело, разогнав напоследок чёрный пепел по венам и замерло навсегда.

Тихий шорох рядом. Дидерик повернул голову. Рядом с ним, свесив ноги сел его сын.

— Отец, ты знаешь, кто её убил? — спросил он, глядя в озеро под ногами.

Дидерик долго молчал. То ли воздуха в лёгких не хватало, то ли губы ссохлись. Наконец он открыл рот.

— Со временем всё узнаешь. — Голос звучал так, будто его душили. Он замолк, не в силах больше говорить. Водопад под их ногами равнодушно перемешивал тонны воды.

— Вы привезли связанного Шмита. Шмит работает на Гендрика де Тоя, бывшего командира скаутов. Я уже не ребёнок, пап. — Ответил Грут-младший.

— Я знаю, знаю, — Дидерик положил ладонь на руку сына. — Просто не готов сейчас говорить. Дай мне время.

— Хорошо. — Грут-младший вложил в его руку металлический шар. — Я не знаю русского, но мне кажется, это тебе поможет.

Он поднялся на ноги и ушёл в лагерь. Дидерик покрутил шар в руках, нажал на кнопку. Раздался голос:

"Я тут собираюсь умереть… Не знаю, через сколько минут, но скоро… И мне немного страшно…"

Дидерик замер в изумлении, этот голос он знал. Проклятый и забытый их народом механик "Морестера", Давид Мкртчян, пропавший во время экспедиции Ван Ситтарта на орбиту. Он прослушал запись дважды и вернулся в лагерь.