Африканское бешенство

– Как интере-есно. – Гудвил вновь разливает спиртное по рюмкам. – Так, чемоданчик ты с собой взял, как я и просил, очень хорошо. А ты мог бы мне сделать такую инъекцию прямо сейчас?

– Зачем?

– А вдруг я уже болен Эболой?

– Вы уверены в этом наверняка или это только предположение?

– Конечно же, предположение… Просто на всякий случай спрашиваю. Как ты думаешь, если сделать вакцинацию еще здоровому человеку, это гарантирует, что в будущем он не заразится Эболой?

Откашливаюсь, замыкаю лицо в подчеркнуто-официальном выражении.

– Мистер Гудвил, боюсь, что это невозможно. Во-первых, мы оба выпившие. Я никогда не беру в руки медицинские инструменты даже после бокала пива. Во-вторых, я не знаю, есть ли противопоказания этой вакцины к людям, употребившим алкоголь. В-третьих, неизвестно, как действует вакцина на еще здоровых людей. Давайте дождемся завтрашнего дня и поговорим в более подобающей ситуации…

Гудвил смотрит на меня с неприязнью – несомненно, не ожидал услышать отказ. Однако находит мои аргументы стоящими внимания.

– Хорошо, пусть будет по-твоему, – произносит примирительно. – Дай-ка мне свой чемоданчик с вакцинами, пусть постоит у меня, тут он будет целее… Действительно, не стоит превращать нашу дружескую беседу в медицинскую процедуру!

– За торжество медицины! – предлагаю я нейтрально, чтобы соскочить со скользкой темы. – За то, чтобы все больные в этой стране наконец излечились… да и не только в этой стране!

– А много ли у тебя в миссии вакцин? – интересуется Гудвил, словно не расслышав моего тоста.

– Когда вы меня оттуда забрали, не оставалось ни одной, я все взял с собой. Но моя лаборантка наверняка синтезировала столько, сколько смогла.

– Сотни три будет?

– Я не спрашивал. Наверное, будет. Может быть, даже больше, исходного материала в лаборатории предостаточно.

Беседа возвращается в привычное русло. От выпитого и съеденного полицейский генерал становится благодушным, словно пресыщенный удав из мультика. Морщины на его щеках слегка разглаживаются, глазки блестят, огромные сочные губы лоснятся, словно лавсановые. Он закидывает на столешницу огромные слоновьи ноги в рваных шлепанцах, любовно разливает спиртное.

– Мистер Артем, вот ты человек действительно умный. Как ты считаешь, что сейчас ценится нашим народом дороже всего?

– Что, что… Деньги, золото и любые ценности ничего не стоят. В цене оружие, боеприпасы, продовольствие… Ну, и еще пресная вода.

Гудвил щелкает зажигалкой, придвигает тяжелую хрустальную пепельницу и выпускает из ноздрей две струйки дыма, словно ожиревший дракон, озабоченный своими кроткими подданными.

– А вот тут ты немного не прав. То есть все это, конечно же, ценно, но это не главное. Настоящая ценность теперь – только власть! Но лишь в том случае, если эта власть может дать простому человеку ощущение полной безопасности… и том числе и от вируса Эболы!

Кажется, наконец начинаю понимать, куда клонит Гудвил.

– …и если я… то есть мы с тобой, мистер Артем, сумеем доказать здесь всем и каждому, что мы действительно можем спасти людей от страшной болезни – мы станем настоящими властелинами страны!

Так я и знал! Никогда еще политики в этой коррумпированной стране не преследовали благородные цели спасения людей от жутких болезней. Дай им хоть панацею от абсолютно всех существующих недугов, они все равно будут думать, как обратить это средство себе на пользу.

– Предлагаете выступить в роли спасителей всей страны?

– Мелко мыслишь, мистер Артем! – воодушевляется «гарант конституции», выбирает с блюда лучший кусок мяса и барственным жестом протягивает мне. – Пойми, что Эбола теперь – не враг, а друг для всех нас! Это – знак судьбы, символ могущества и совершенно неограниченной власти. Уж если мы становимся неуязвимыми для самой жуткой заразы современности, если мы сможем торговать противоядием, то вскоре нам будут поклоняться миллионы людей не только здесь, но и во всей Африке! А, может быть, и не только в Африке…

– И какую же роль в этом вы отводите мне? – спрашиваю уныло, хотя прекрасно понимаю – какую.

– Тебе?! – Гудвил смотрит на меня, словно на душевнобольного. – Ты что, сам не понимаешь? Я предлагаю тебе стать своим первым помощником. По-моему, это очень серьезная роль. А хочешь, я прямо сейчас назначу тебя министром здравоохранения. Хотя нет, не то… Должность премьер-министра тебя устроит? Мистер Артем, пойми же! У тебя будет все: дворец с прислугой, гарем самых красивых женщин, гараж самых дорогих автомобилей, яхты… даже преданные рабы, если ты только пожелаешь их иметь. Тебя будут бояться и уважать. Ты будешь вторым человеком в этой стране!

– Когда я сидел в лаборатории и занимался вакциной, то не думал о рабах. А также о дворце, гареме, прислуге и яхтах. Я просто хотел помочь всем этим несчастным.

– Никогда не поверю, что ты делал это бескорыстно, – недоверчиво поджимает губы Гудвил. – Тогда скажи сам, чего хочешь?