Афродита размера XXL

   Сашка неохотно обернулся, и его свежее румяное лицо быстро утратило оживление.

   – Почему не едем дальше? – строго спросила я.

   – Потому что приехали!

   Он кивнул на дорожный указатель, который я поначалу не заметила, так как вид на него загораживала упитанная корова: «Ст. Верховецкая».

   Саму станицу мы увидели метров через триста.

   – Лепота!

   Я с удовольствием оглядела дома вдоль дороги – такой же извилистой и узкой, как двадцать лет назад, но уже заасфальтированной. В станицу пришла цивилизация.

   – Куда дальше? – сухо спросил Сашка.

   Ответа на этот вопрос у меня не было, так как ни адреса, ни даже имени станичной бабки-няньки Машиного младенца я не знала. Однако по стародавнему опыту студенческого гостевания в Верховецкой я помнила, что сельский люд в данной местности весьма общителен и доброжелателен.

   – Сейчас все узнаем, тормози! – велела я.

   Над заросшей лопухами канавой, в которой копошились упитанные белые гуси, восседала на складном стульчике бабуля с длинной хворостиной. Она неторопливо поводила прутиком вправо-влево и была похожа на дирижера, вслепую руководящего исполнением лирического произведения в темпе легато. Глаза дирижерша зажмурила, а рот приоткрыла.

   – Здравствуйте, бабушка! – бодро провозгласила я.

   На морщинистом лице старушки произошла перемена мест слагаемых: глаза открылись, а рот закрылся.

   – Отличные у вас гуси! – похвалила я.

   – Двести рублев за тушку, и еще пух и перо для подушек продать могу! – с готовностью включилась в разговор бабуля.

   – Интересное предложение, – кивнула я. – Пожалуй, мы посмотрим ваши подушки и тушки на обратном пути. А сейчас нам надо найти одну местную бабушку, которая берется нянчить городских детишек. Не знаете, у кого здесь летом жила мамаша с младенцем? Вообще, берет тут кто-нибудь дачников на постой?

   – Двести рублев за тушку! – бойко протарахтела бабуся. – И перо для подушек тоже продам недорого.

   Если бы она не добавила про перья, можно было подумать, что двести рублей за тушку – это вольный пересказ станичного прейскуранта на услуги по размещению отдыхающих.

   «Кстати, двести рэ с человека – это совсем недорого, – не без мечтательности пробормотал мой внутренний голос. – Эх, поспать бы на пуховой перинке…»

   – Спасибо, не надо! – громко сказала я и ему, и тугоухой старухе. – Мы! Ищем! Няньку!

   – Двести! – гаркнула бабка, мажорно взмахнув дирижерской хворостиной. – И пух!

   – И прах! – злобно рявкнула я, но тут же устыдилась – старушенция ведь не виновата, что глуха как пень, а я не имею никакой необходимости в покупке продуктов гусеводства. – Спасибо, нам ничего не нужно!.. Поехали дальше, Саш.

   Ухмыляющийся Сашка тронул машину с места, и, уже отъезжая, я услышала, как бабка совершенно нормальным голосом сказала:

   – Заречная, восемь. Спросите бабку Тасю.

   – Чего? – Я обернулась, но старуха уже смежила очи и распустила губы в блаженной улыбке.

   – По-моему, эта бабка такая же глухая, как я! – со смешком сказал Сашка. – Просто ей очень нужно продать гусей.

   – И пух! – подхихикнула я.

   Улицу Заречную нашли благодаря чистой логике. Переехали через мостик и сразу остановились – первая же улочка, параллельная чахлой речушке, оказалась искомой Заречной. Я едва не прослезилась от умиления! И еще позавидовала: нам бы немножко этой простодушной деревенской топонимики в мегаполис, а то иной раз зло берет, когда долго-долго ищешь улицу с отфонарным названием, типа «Вторая пятилетка». Возникает подозрение, что она была предназначена для соревнований по спортивному ориентированию и названа в честь худшего результата! Или вот есть переулок Кораблестроительный, который соседствует с переулком Лунным. Оба находятся в самом центре города, у железнодорожного вокзала, где в радиусе двух километров – ни одной лужи, если не считать мазутные. Какие там могут строить корабли? Луноходы, что ли?!

   Станичная улица Заречная радовала безыскусностью. Дом номер восемь нашелся именно там, где следовало, – между седьмым и девятым. Оставив машину, мы с Сашкой подошли к штакетнику, покосившемуся под напором роскошных астр. Желтые и лиловые цветы по колено затопили палисадник, выплеснулись в просветы между досками и яркими лужицами разлились вдоль забора. Во дворе буйная растительность дисциплинированно держалась в границах клумбы, а на посыпанной светлым песочком площадке блестел синими резиновыми боками надувной бассейн без воды. В нем, как в манеже, ползали младенцы в количестве четырех голов, покрытых одинаковыми трикотажными шапочками. Это делало детишек похожими на спортивную команду. Тут же вспомнился бородатый анекдот: «Как научитесь плавать, ребятки, так сразу воду нальем!»

   – Васенька там? – спросила я Сашку.

   Он посмотрел на группу в трикотажных купальниках, подумал и неохотно признался:

   – Да я его не узнаю. Они тут такие все одинаковые…

   – Ты что? – удивилась я. – Это новорожденных можно перепутать, вот они точно здорово похожи, но этим деткам по шесть-восемь месяцев, их вполне можно различить!