Афродита размера XXL. Брак со стихийным бедствием

Итак, я взяла на себя моральное обязательство найти куда-то пропавшую старую подругу Анки – раз и невесть откуда взявшуюся новую подругу Иркиного мужа – два. В свою очередь, Анюта вызвалась снабдить меня деньгами на расходы, а Ирка – обеспечить транспортом. Оставалось придумать, где взять время на детективную деятельность, но тут мне на помощь пришел Его Величество Случай.

Коммерческому директору телекомпании, в которой я работаю, удалось осуществить вековую мечту всего нашего трудового коллектива – заманить в число клиентов фирму, согласную расплатиться за наши рекламно-информационные услуги своими ремонтно-строительными. Для начала решено было в массовом порядке заменить трухлявые деревянные окна на пластиковые, и наш директор Гадюкин немедленно отправил всех сотрудников в принудительный недельный отпуск без содержания. Вот об этом-то никто из нас не мечтал! В штатном расписании телекомпании Рокфеллеры и Онассисы не числятся, подавляющее большинство моих коллег, как и я сама, живет от зарплаты до зарплаты.

– Теперь ты просто вынуждена принять мое предложение! – радовалась Анка, торопливо потроша бумажник.

Из толстого портмоне на пол сыпались купюры, с которыми избалованная младшенькая Анюты играла, как с сухой листвой, на что семнадцатилетний старший смотрел с недовольством. Наверное, парень думал, что мог бы распорядиться этими денежками лучше, чем его мамочка и сестричка.

– Ладно, сыщицкий гонорар можешь не брать, но твой недельный журналистский заработок я компенсирую, это будет справедливо, – заявила Анка.

Я уже не возражала. Гадская выходка жадюги Гадюкина не оставила мне выбора.

– Это судьба! – сказала Ирка и с намеком забренчала ключами в кармане.

Ей не терпелось пуститься по следу своего неверного зайчика.

Начало охоты мы назначили на утро нерабочего для меня понедельника.

Для разнообразия я предполагала объявить это самое утро открытым часиков в десять, не раньше, и думала начать хождение по детективным мукам с посещения кондитерской. Там мы с подружкой, мужественно превозмогая страх утратить стройность фигур, слопали бы по паре-тройке пирожных, запили бы их молочным коктейлем и между прочим составили бы черновой планчик ближайших сыщицких дел. Подчеркиваю: это была программа-минимум, из кондитерской мы с Иркой вполне могли совершить марш-бросок через модные лавки в ресторанчик и уже там за первым-вторым-третьим доработать проект в деталях.

К сожалению, этот прекрасный план пришлось изменить.

Ирка позвонила мне вечером. Мы с малышом как раз смотрели фильм про Буратино. На экране кот и лиса, ряженные разбойниками, безжалостно трясли деревянного мальчишку, некультурно называя его паршивцем и настойчиво допытываясь, куда он дел четыре золотых. Масяня хмуро смотрел на это фискальное безобразие и все чаще недобро поглядывал на кота Филимона, имеющего большое портретное сходство с толстомордым Базилио. Я предвидела, что бедняге Филимону предстоит сполна ответить за грехи киношного собрата, и заранее жалела кота. Он переехал к нам всего на три недели, на время тотального ремонта в квартире соседки, и еще не успел привыкнуть к тому, что сразу после утренней побудки Масяня принудительно вовлекает его в подвижную игру «Охота на тигра». Роль тигра почетна, но беспокойна – в процессе охоты Мася задействует весь арсенал своего игрушечного оружия. Отчасти благодаря этому, отчасти из-за того, что толстый кот убегает от преследования недостаточно быстро, Масина охота неизменно проходит удачно. «Тигра» всегда удается завалить, и остаток дня он лежит на ковре в состоянии, среднем между глубоким обмороком и летаргическим сном.

– Не обижай Филю! – предупредила я Масю, встав с дивана, чтобы подойти к телефону.

– А это не слепой кот? – с надеждой спросил ребенок, склоняясь над спящим зверем.

– Слепой, глухой, немой и парализованный! – хмыкнула я.

– Дзи-и-инь! – нетерпеливо повторил свой призыв телефонный аппарат.

– Иду! – я сняла трубку. – Да!

– Крекс-пекс-фекс! – командным голосом гаркнул Масяня в шерстистое кошачье ухо.

Волшебные слова чудесным образом оживили полумертвого карликового тигра. Он высоко подскочил и понесся в кухню, цокая когтями в беге по прямой и скрежеща ими на поворотах.

– Держи его! – восторженно завопил маленький разбойник и побежал следом.

Я вовремя распласталась по стеночке, пропустила мимо себя кавалькаду и повторила в трубку:

– Алло, я слушаю вас!

– У-у-у-у! – из динамика послышалось жалобное завывание. – А-а-а!

– Добавьте согласных, – попросила я, настороженно прислушиваясь к происходящему в кухне.

Там с грохотом упала деревянная табуретка, послышался радостный визг и что-то разбилось.

– Я-а-а-а…

– Перезвоните, когда надумаете поговорить! – Я хотела повесить трубку, но не успела.

– Ле-е-енка! У-у-у! – прорыдала Ирка. – Я в отчаянии! Моржик… Он опять!

– Играет в зайчика? – догадалась я.

– Хуже! Теперь он ласточка! Как тебе?

– Ласточка?!

Я представила себе Моржика, проносящегося над постелью в бреющем полете, и потрясла головой.